Золотые Cтраницы Гжельской Керамики

Керамика гжельских мастеров вошла в сокровищницу русского декоративно-прикладного искусства. Ее наивысший расцвет произошел в период, охватывающий немногим более столетия, — с последней трети XVIII до конца XIX века.

С незапамятных времен в 50 верстах к юго-востоку от Москвы стояло несколько небольших деревушек, тесно жмущихся друг к другу. Каждая из них имеет свое собственное название — Гжель, Речицы, Турыгино, Коняшино, Володино, Фенино, Коломино, Бахтеево, Трошково, но вместе они обычно именуются Гжелью, в старых документах — Огжелью или Акжелью.

Предметы сервиза с орнаментальной росписью. Завод Новых. Кузяево.1820¬е. Фарфор, надглазурное крытье, роспись, позолота, цировка. Государственный музей керамики и усадьба «Кусково XVIII века»

В конце XVIII века подмосковное село Броничи, когда-то вотчина царя Федора Алексеевича, было переименовано в уездный город Бронницы. В новый уезд вошла и Гжельская волость, состоявшая в то время из 16 деревень, в деревнях этих был 681 двор и проживало 4542 человека. В настоящее время это территория Раменского района Московской области.

Первое летописное упоминание о Гжели обнаружено в Духовной грамоте Ивана Даниловича Калиты в 1339 (1328) году. В последующие годы Гжель упоминается в духовных грамотах великих русских князей: Ивана Ивановича (1356), Дмитрия Ивановича (1384), Василия Дмитриевича (1406), княгини Софии Витовтовны (1472) и в завещании царя Ивана Грозного (1572–1578).

Происхождение слова «Гжель» до сих пор вызывает немало споров, но наиболее правдоподобным кажется созвучие его с глаголом «жечь», то есть «обжигать глину». Гжельские умельцы испокон веков «жгли» горшки, игрушки, изразцы.

Гжельская глина ценилась уже в середине XVII столетия. Царь Алексей Михайлович в 1663 году издал указ «во Гжельской волости для аптекарских и алхимических сосудов приискать глины, которая глина годится к оптекарским сосудам». В 1770 году Гжельская волость была целиком приписана к Аптекарскому приказу «для дела алхимической посуды».

М.В. Ломоносов написал о гжельской глине возвышенные слова: «Едва ли есть земля самая чистая и без примешения где на свете, кои химики девственницею называют, разве между глинами для фарфору употребляемыми, какова у нас гжельская (…) которой нигде не видал я белизною превосходнее». В XVIII веке Д.И. Виноградов на основе гжельских беложгущихся глин получил первый русский фарфор на Императорском заводе в Санкт-Петербурге.

Местные крестьяне были приписаны к Дворцовому и Удельному ведомствам. Крестьянами их можно было назвать лишь по сословной принадлежности, поскольку занимались они исключительно ремеслом.

Москва была крупнейшим рынком сбыта для гжельцев. По гжельской дороге шли в Москву возы, груженные не только первоклассной глиной, но и готовой продукцией. Первоначально гжельские мастера делали обварную и томленую посуду из светложгущихся глин и муравленые изделия. В деревне Володино известен самостоятельный игрушечный промысел, который с XVII века и до начала XIX столетия снабжал окрестные районы муравлеными игрушками.

Наиболее активное развитие гончарный промысел в Гжели получил во второй четверти XIX века. Местное население занималось изготовлением архитектурной керамики, кирпича, гончарных труб, изразцов, грубой глиняной посуды. Можно предположить, что в высоких башнях Кремля уложено немало кирпичей, сделанных руками гжельских мастеров. Дренажные трубы, лежащие под асфальтом московских улиц, когда-то тоже были изготовлены гончарами деревни Меткомелино, где издавна занимались этим ремеслом. В XVIII веке гжельцы поставляли плитки для ремонта Покровского собора в Москве.

Печи и камины в купеческих особняках Замоскворечья и богатых дворянских усадьбах Подмосковья были облицованы цветным и расписным кафелем мининских умельцев, которые отличались высоким мастерством в изготовлении разнообразных глазурованных печных изразцов. Архитектурные керамические детали, красочные панно, украшающие многие старинные московские дома, также напоминают об искусстве гжельских мастеров.

Слава крупного центра художественной керамики пришла к Гжели во второй половине XVIII столетия, когда местные гончары научились изготовлять майолику. Это изделия из цветной глины с толстым пористым черепком, покрытые белой эмалью и декорированные «крестьянской» росписью. В Европе эта техника была известна как фаянс, а в России XVIII века называлась цениной.

Первую русскую майолику начали выпускать на «Ценинной и табачных трубок фабрике» московского купца Афанасия Гребенщикова, где по найму работали гжельские мастера. Они подсмотрели секрет производства майолики, а по возвращении домой «учинились сами мастерами». Имена первых гжельских майоликовых заводчиков неизвестны. Расцвет деятельности этих предприятий приходится на последнюю треть XVIII столетия, документы того времени называют гжельские изделия «лучшею из всех делаемых в России сего рода посуд», а Гжельскую волость именуют «весьма славной». Большая часть посуды сбывалась в Москве, ею торговали под горой в лавках близ Покровского собора, на Неглинной и у Москворецкого моста, развозили по базарам и городам. Приезжали за посудой в Гжель купцы, чтобы продавать ее в Харькове и Киеве.

В отличие от изделий Гребенщикова гжельская майолика, предназначенная для более широких кругов покупателей, была богаче по ассортименту: помимо супниц и тарелок, гжельцы выпускали квасники и кумганы, кувшины и кружки, чернильницы и игрушки.

Освоив у Гребенщикова технологию, мастера Гжели создали самобытную майолику, более яркую и богатую по форме. Эти произведения пользовались большим спросом среди крестьянства, духовенства, мещанства. Образный строй керамики был неразрывно связан с истоками русской народной культуры. Необычные по композиции сосуды для кваса и браги — кумганы и квасники — словно раскрывают перед нами картину мира, какой она виделась гжельским гончарам. До наших дней сохранилось лишь несколько десятков таких изделий. Дисковидное тулово напоминает русскую глиняную флягу, но гжельские мастера щедро украшали свои изделия скульптурным декором, элементами рельефа. Конструктивные детали формовались вручную, благодаря этому вещь словно оживала. Гжельские мастера открыли новую страницу в истории художественной майолики — они соединили в одном произведении посудную форму и круглую скульптуру. Майоликовая мелкая пластика — изображения животных и птиц, бытовые сценки, персонажи из простонародья: крестьяне, солдаты, мещане.

В декоре майоликовых изделий воплотились представления мастеров о жизни во всех ее проявлениях: здесь птицы — «вечные» образы народного искусства; неброские мотивы подмосковных трав, веточек, ягод; фантастические архитектурные виды, отражающие впечатления от столичной архитектуры или графических листов. Росписи гжельской майолики по характеру мироощущения и технике нанесения рисунка сродни русскому лубку. Живопись гжельских художников выполнялась по сырой белой эмали, она напоминает раскрашенный рисунок. В росписи использовали ограниченную палитру цветов — синий, зеленый, желтый и вишнево-черные оттенки марганца.

Подобно лубочной картинке, изображение дополнялось надписью: «1786 году месяца января 13 дня сию кружку писал Никифор Семенов сын Гусятников, аминь». Свои имена на майоликовых изделиях оставили художники Иван Микифорович Срослай и Иван Иванович Кокун.

В начале XIX столетия изменилась мода, и грубоватая «кресть-янская» майолика перестала соответствовать вкусам общества. Традиция художественной керамики нашла продолжение в новом материале, изобретенном гжельцами на рубеже XVIII–XIX веков. Это был «полуфаянс», керамический материал из белой глины, промежуточный между майоликой и тонким фаянсом. Белая поверхность с синей кистевой росписью — это классика керамики. Сочетание белого черепка и синего декора было любимо многими народами в разные времена. Знаменитый китайский фарфор с подглазурной росписью кобальтом стал эталоном художественного вкуса не только на Востоке, но и в европейских странах. Дельфтские фаянсы с синей росписью целых два столетия — в XVII и XVIII веках — пользовались большим спросом. Словно в ответ на европейскую моду русские умельцы создали оригинальное направление в керамике.

В первой трети XIX века в Гжели работало около пятидесяти фабрик по производству полуфаянса. С достоверностью отнести к ним конкретные изделия не представляется возможным, поскольку ни на майолике, ни на полуфаянсе не ставили клейм. В XIX веке ценился дорогой фарфор и модный фаянс. Полуфаянсовые изделия были массовой продукцией, их широко использовали в быту и не берегли, доля высокохудожественных изделий была незначительна, их выполняли по особому заказу. До наших дней сохранилось совсем небольшое количество памятников.

В деревне Речицы выпускали «посуду белую наподобие фаянсовой»: расписные кувшины и кружки, белые умывальники и чашки, столовые сервизы. Покупателями были «приезжие господа из Москвы». Полуфаянсовые кувшины привлекали современников строгими формами изделий, соответствовали эстетике классицизма. Вместе с тем, техника исполнения и орнаментальность декора характеризуют гжельский полуфаянс как явление русского крестьянского искусства. На поверхности кувшинов словно в хороводе сплетаются тюльпаны, остролисты и геометрические мотивы.

В первой четверти XIX века в Гжели одновременно выпускали полуфаянс, фарфор и фаянс; эти фабрики обслуживали разные слои населения.

Начало производства фарфора в Гжели относится к рубежу XVIII и XIX веков. Легенда гласит, что первым создателем настоящего фарфора в Гжели был Павел Куличков, который основал завод в деревне Володино в 1802 году. Его посуда продавалась не только в соседних деревнях, но и в Москве.

Кувшин. 1833. Полуфаянс, люстр. Государственный Исторический музей

В деревне Кузяево во второй половине 1810-х годов работали заводы Н. Храпунова (основан в 1815 году), П. Фомина (основан в 1800-х годах), М. Гусятникова (основан в 1817 году), братьев Новых (основан в 1818 году). В этот период открывались и другие известные заводы: Сафронова в деревне Короткой (основан в 1814 году), братьев Гулиных в деревне Фрязино (основан в 1818 году).

Известными заводчиками были Тереховы и Киселев, Жадины, Рачкины, Мусаков. В XIX веке в Гжели работало свыше 80 фарфоровых заводов и 40 живописных заведений. Некоторые предприятия существовали всего несколько лет, другие — десятилетия, и лишь единицы смогли продержаться до начала XX века. Чтобы уйти от уплаты налогов, мелкие фабриканты предпочитали не клеймить продукцию и не регистрировать свои предприятия. Поэтому в музейных экспозициях можно увидеть атрибуции — «фарфор частных заводов России» или «фарфор частных заводов Гжели».

Благодаря массовому распространению фарфора на заводах Гжели этот новый престижный материал прикладного искусства прочно вошел в быт среднего и мелкого дворянства, купечества, чиновничества и других городских слоев. Гжель приобрела славу «русского Стаффордшира», однако среди всей массы выпускавшихся изделий лишь немногие достигали высокого художественного уровня.

Художественный облик гжельского фарфора сложился во взаимодействии профессионального искусства с народным. Формы гжельской посуды по сравнению с изделиями ведущих заводов получались несколько огрубленными, к пропорциям мастера относились свободно, не всегда отчетливо пролепливали рельефные и скульптурные детали.

На многочисленных заводах выпускалась не только чайная и столовая посуда, но и табакерки, чернильницы, статуэтки и прочий штучный товар. Гжельский фарфор развивался под влиянием ведущих российских марок — продукции заводов Гарднера и Попова, но изделия получались более декоративными, пестрыми по колориту, значительна была роль цветных фонов, например в изделиях заводов Сафронова и Новых. Активно использовались позолота и цированные орнаменты, в полихромной росписи преобладали цветочные гирлянды, вазоны и корзины с букетами. Гжельские мастерицы выполняли их в упрощенной манере, часто пренебрегали мелкими деталями. Свои чувства гжельцы выражали в памятных надписях: «Кого люблю, того дарю», «В знак приятства», «За знакомство и любовь», «В знак благодарности».

Особое место занимала скульптура — фигурки бытового характера, которые воспроизводили оригинальные и необычные типажи, — так называемый гжельский фарфоровый лубок. Среди любимых персонажей — торговцы и ремесленники, охотники и барыни, турки и франтихи. Широко известны аллегории частей света: Азия, Европа, Африка. К сюжетам и образам гжельские мастера относились свободно и непринужденно, с чувством и настроением. Весьма самобытной была группа изделий утилитарного назначения с пластическим декором — чернильницы, солонки, шкатулки украшались скульптурными изображениями торговцев, пирующих дам и кавалеров. Особое чувство вызывают масленки с фигурными крышками в форме голубя, индюка или барашка. Гжельская пластика по своему художественному облику очень близка крестьянскому мироощущению и искусству примитива.

Профессия керамиста считается в Гжели потомственной. Местные крестьяне передавали по наследству секреты ремесла и приемы декора изделий и свято оберегали их от соседей и односельчан. Формировались династии «точильщиков», «писарих», самые предприимчивые выбивались в «фабрикеры».

Среди предпринимателей прошлого можно отметить Афанасия Леонтьевича Киселева, который работал на фабрике братьев Тереховых в деревне Речицы, а потом стал их компаньоном. Благодаря усовершенствованию технологии фаянса только изделия завода Тереховых и Киселева допускались к участию во Всероссийских промышленных выставках. После участия в первой выставке в 1831 году по распоряжению императора Тереховы и Киселев получили «нарядные» кафтаны.

Гжельские заводчики стремились соответствовать стилю эпохи. В первых десятилетиях XIX века фарфоровый и фаянсовый товар отличался лаконичными сдержанными очертаниями; во второй четверти столетия изделиям придавали сложные граненые формы с прихотливой орнаментикой второго рококо. Большое распространение получила роспись с использованием подглазурного кобальта в сочетании с надглазурным полихромным декором и обилием золота.

В конце столетия заметно снизилось художественное достоинство продукции, вместо ручной росписи все чаще использовались механические способы украшения — деколь, печать. Основная тенденция — удешевление фарфорового производства и увеличение объема продукции. Упрощалась роспись, сокращался ассортимент.

Сворачивались старые производства, открывались новые заводы. Появились крупнейшие монополии — фарфоро-фаянсовые предприятия Матвея Сидоровича и Ивана Емельяновича Кузнецовых, разбросанные по всей стране, на которых работало немало гжельских мастеров. На заводах Кузнецовых сохранялись традиции народного фарфора, в частности многие приемы ручной кистевой росписи.

Судьба гжельского промысла в XX столетии тоже была непростой. В 1920-х годах предпринимались первые шаги по возрождению традиционного керамического мастерства. На маленьких фабриках работали энтузиасты: лепили игрушки из красной глины с эмалевой росписью, выпускали простейший фарфор.

В 1936 году в деревне Турыгино была создана артель «Художественная керамика», которая впоследствии стала основным производством в структуре объединения «Гжель». Подлинное возрождение гжельской керамики начинается в послевоенные годы благодаря деятельности искусствоведа Александра Борисовича Салтыкова и художницы Натальи Ивановны Бессарабовой. На основе систематизации и практического освоения традиций прошлого был создан новый гжельский фарфор, который покоряет любителей декоративно-прикладного искусства и поныне. 

В начало раздела "Керамика">>>