Париж и Нью-Йорк Сергея Судейкина

О нем писали журналисты Москвы и Петербурга, Тбилиси и Парижа, Нью-Йорка и Чикаго, называя Судейкина самым русским художником. Западные мастера подражали его пасторалям, делали декорации и костюмы к постановкам в стиле "Судейкин", расписывали офисы и частные дома, вдохновляясь образами, созданными художником.

 

Картина на темы театрального номера: Романс Глинки. Франция. 1921

После 1917 года судьба отнеслась ко многим российским мастерам жестоко, но только не к любимцу публики и антрепренеров. Судейкин, сопровождавший кабаре "Летучая мышь" Никиты Балиева в гастролях в Киеве, неожиданно для себя оказался в Тбилиси. С поэтами и художниками он создал содружество "Голубые рога", которое постоянно устраивало эпатажные представления в кабачке "Химерион", с демоническими и эротическими мотивами в росписи на стенах. Однако через некоторое время работу над тбилисскими спектаклями, вечерами, диспутами поэтов, конкурсами художников пришлось прервать: Судейкин эмигрировал в Париж. Здесь снова сошлись дороги Никиты Балиева и его лучшего оформителя Судейкина. Улицы городов Европы, где гастролировала "Летучая мышь", запестрели афишами "в национальном стиле". На крохотных подмостках малой сцены Судейкин показывал европейцам Россию городскую, мещанскую, купеческую с ее ярмарками, солдатушками, дочками на выданье и обрядами, сохранившимися после революции разве что в театре. Для своих постановок художник использовал русский лубок и старинный фарфор, деревянную русскую игрушку и кружевные узоры. Сергей Судейкин участвовал в оформлении спектаклей самых разных трупп русских эмигрантов и французских театров, мастерски создавая колорит разных стран и эпох. В 1921 году художник принял участие в грандиозном параде русского искусства, занявшем несколько залов Осеннего салона. Творческой манере Судейкина подражали французские художники, а его полотно "Московские невесты" французское правительство приобрело для государственного музея — Люксембургского дворца.

Но вскоре этот баловень судьбы вновь начал собираться в путь: на этот раз он ехал в Америку. Один из исследователей творчества русского мастера за океаном рассказал такую историю. Перед отъездом из Франции в честь Судейкина был устроен прощальный ужин. После ужина Дягилев, шагая по набережной Сены в окружении постоянной "свиты" (в нее входили И.Ф. Стравинский, Вера Судейкина (позже — Стравинская), Бакст, критик Густав Кокье), обращаясь к Судейкину, сердито сказал:

— Не понимаю, как ты, с твоим талантом, твоей культурой решил вдруг уехать в Америку — страну бескультурья, наконец, страну без истории!

— Мы соединимся и будем делать историю! — ответил Судейкин.

Эскиз декораций к номеру Чаепитие под машину. Франция. 1921

 

Мастер поселился в Америке в 1923 году. В этом же году в "Нью Гэллери" на Мэдисон авеню американцы увидели картины русского художника рядом с полотнами Пикассо, Матисса, Брака, Модильяни. Да, это не было безоговорочным признанием таланта, как произошло в Париже и Лондоне, но театр, даже американский, не мог не оценить блестящий дар выходца из России. Русские образы уже в то время были для американцев экзотикой. Судейкина такой подход не устраивал; он находился в поиске нового способа отображения окружающей действительности. Писатель Алексей Толстой, встречавшийся с художником в Париже, писал, что того категорически не устраивает современность, а интересует лишь прошлое, историче-ские, в крайнем случае этнографические сюжеты. И художник нашел их в Америке, став первым русским живописцем, заинтересовавшимся негритянской культурой. В частной коллекции в Нью-Йорке хранится первая из "негритянской серии" картина "Ночной клуб в Гарлеме". Популярность серии была столь велика, что за американскими шедеврами Сергея Судейкина приезжали из Швейцарии. Судейкин любил писать негритянок, особенно отличавшихся женственностью и задором. Он изображал их одетыми в нежно-розовое, зеленое или сиреневое. Друзья, подсмеивавшиеся над избранной цветовой гаммой, слышали в ответ: "Я их такими вижу!".

Некоторые исследователи считают, что перелом в творческих интересах мастера произвела опера Дж. Гершвина "Порги и Бесс", на темы которой он также написал ряд картин, другие улавливают созвучие негритянской серии с джазовой музыкой, которую мастер мог слушать в ночных клубах часами. Сохранились свидетельства его встреч с великим джазменом Дюком Эллингтоном, который видел картины русского мастера. Во всяком случае, интерес к национальным типажам и афроамериканской культуре русский мастер реализовал на десяток лет раньше своих американских коллег, в том числе негритянских авторов Мэлвина Грэя, ДжонаХардрика. Музыка, одежда, танцы, общение с чернокожими музыкантами — все это вызывало живейший отклик в восприимчивой душе художника, который заставлял творить, не дожидаясь заказов.

Другой серией работ, созданных за океаном, стала "Американа" — жанровые сцены из жизни богемы. Одно из произведений серии — картина "Гривенник за танцы", в которой ядовито высмеивался обычай покупать на один танец любую пришедшую развлечься девушку. Ощущение двусмысленности происходящего хорошо передано в фигурах ярких, нарядных девушек и образах хищных кавалеров, оценивающих свои возможности.

Поиски сюжетов и образов приводили художника в самые неожиданные места. Например, оформляя "Порги и Бесс", он некоторое время жил в городе Чарлстоне (Южная Каролина), проводя много времени в негритянских трущобах. Местная газета 16 августа 1935 года напечатала статью под заголовком: "”Совершенство!” — восклицает русский художник при виде негритянской хижины". Толпы жителей окрестных кварталов собирались вокруг мольберта Судейкина, обсуждали рисунки, мешали работать. Тогда Сергей Юрьевич стал приходить на этюды с карманами, набитыми мелкими деньгами, и раздавал их самым назойливым. Полученные четвертаки "натурщики" тут же проигрывали в кости, зато процесс игры давал возможность запечатлеть страсть, азарт, борьбу.

Эскиз декорации номера Часы для Н. Балиева. Франция. 1921

 

Неожиданно Судейкин получил заказ на оформление в Нью-Йорке ночного клуба "Кавказ", затем, в 1924 году — "Подвала падших ангелов". Удачное оформление театральных постановок привлекло к нему внимание руководителей компании "Стенвейн", которые заказали декоративное панно "Весна священная" на темы балета Игоря Стравинского. Последовали и другие заказы на декоративные панно в русском стиле — "Петрушка" (1943), "Шехеразада" (1944).

Некоторые русские художники-эмигранты влились в чужие художественные течения — это позволяло им держаться на плаву. Те, кто не захотели приспосабливаться, навсегда остались мастерами дореволюционной России. Лишь немногие сумели искренне заинтересоваться культурой других стран, сделать ее источником вдохновения, не отрекаясь при этом от впитанных с юности традиций. Французский историк искусства Дени Рош писал: "Судейкин является настоящим, чисто русским, целиком русским художником. Он прекрасно знает Москву и старую московскую Русь. Судейкин также прекрасно понимает… все восточные мотивы в русской жизни: Персию, Грузию, Армению и цыган. Он впитал в себя все райские сладостные блаженства Востока. Даже в раю Магомета он не мог бы узнать что-либо новое…".

В начало раздела "Живопись и графика">>>