Другие приобретения в императорское собрание
Давид Рентген. Шкаф для резных камей Екатерины II. Красное дерево, бронза, ок. 1787 года
Русское императорское собрание, формировавшееся несколькими поколениями, поглотило множество менее крупных Кабинетов гемм. Наиболее значительные приобретения были сделаны в период правления Екатерины II, но и после её кончины коллекция продолжала пополняться. Вот некоторые собрания, вошедшие в коллекцию, хранящуюся в Зимнем дворце:
1786 год - коллекция, хранившаяся в родовом замке лорда Беверли - Алнвик Касл (Англия).
Покупка этого собрания была ознаменована неприятными для Екатерины событиями: её обманули, и часть коллекции владелец удержал у себя. Это подтолкнуло её к созданию в Петербурге огромного собрания гипсовых слепков с произведений, хранившихся во всех крупнейших европейских кабинетах гемм, и подобные случайности на будущее исключаются. В Лондоне, в мастерской шотландца Дж. Тасси по заказу императрицы выполнялись “пасты” - повторения из стеклянного сплава важнейших гемм всех европейских коллекций.
1786 год - Парижская коллекция известного собирателя д’Энери;
1792 год - начавшееся во время Великой французской революции распыление коллекций аристократических родов Франции, Екатерина II использует для обогащения своего собрания: так, в Петербург поступают геммы принца Конти, Б. Дазенкура, мадам Бодевиль, советника Сен-Мориса, приобретенные с помощью антиквара-эмигранта А. Милиотти.
1792 год - в Дрездене была куплена коллекция Ж.Б. Казановы, директора Академии Художеств, брата известного авантюриста. В эти же годы в Петербург поступает собрание Ж. Де Франса, хранителя венского Кабинета древностей.
1795 год - с законной гордостью императрица пишет Гримму: “Все собрания Европы, по сравнению с нашим, представляют собой лишь детские затеи”.
После смерти Екатерины II, её внук - Александр I продолжает пополнение коллекции:
Ливия. Рим. I в. Сардоникс. 3,1 х 2,5 см.
1805 год - у русского дипломата Н.Ф. Хитрово приобретается большое собрание гемм.
1813 год - Свыше тысячи гемм влилось в Петербургское собрание из коллекции Ж.-Б. Маллиа, сотрудника русского посольства в Вене, завещавшие свои художественные ценности царю.
1814 год - в Париже из рук Жозефины Богарне Александр I получает прославленную камею Гонзага, редчайший образец крупных портретных гемм эпохи эллинизма. Петербургский академик Л. Стефани с энтузиазмом выделял эту камею как “самый драгоценный экземпляр в собрании Эрмитажа”.
1830 год - приобретаются камеи камергера А.С. Власова и польского археолога К. Веселовского
1832 год - камея из коллекции хранителя Эрмитажа Ф.И. Лабенского.
В России становится традицией для пополнения прославленного собрания Эрмитажа завещать древние геммы.
1845 год - русский дипломат Д.П. Татищев завещает свою коллекцию, собиравшуюся в течение долгой жизни.
1850 год - Е.И. Голицына, воспетая в стихах Пушкина “полночная княгиня”, завещает Николаю I редкую эллинистическую камею с головой Зевса.
1873 год - приобретаются геммы собрания графа Л.А. Перовского, в 1878-м - В.И. Метляева, 1885-м - А.И. Лебедева, в 1893 году - Ж. Лемме.
Аллегория победы при Акциуме.
Рим, I в до н.э. Сардоникс. 2,5 х 2,4 см
В эти же годы поступают камеи из южнорусских находок, хранившихся у керченских собирателей И. Константинова, Е.М. Кирьякова, Е.Р. Запорожского, И. Эльтермана. В самом начале ХХ века поступает прекрасный миниатюрный портрет из халцедона, находившийся в коллекции дипломата П.А. Сабурова. И, наконец, после 1917 года в результате национализации собраний петербургской знати в Эрмитаж вливаются камеи из бывших коллекций Строгановых, Юсуповых, Шуваловых, Нелидовых, Музея барона Штиглица.
Помимо гемм поступивших в императорское собрание в виде подарков и частных коллекций, существенное место занимают камни созданные в России или найденные на её территории. Раскопки на юге России, особенно планомерные исследования курганных некрополей после создания в середине XIX императорской Археологической комиссии, пополнили коллекцию камей Эрмитажа новыми памятниками. Большинство камей, найденных археологами, сохранило первоначальные оправы, позволявшие реконструировать функции этих памятников. Они украшали жреческие и погребальные венцы, служили фибулами и аграфами парадных одежд, вставлялись в медальоны, украшали ожерелья, перстни, серьги, женские шпильки для волос. Кроме того они служили в качестве украшений воинских панцирей, наградных знаков, а также воинских значков римских легионов.