Rolls-Royce и Партия Едины
В феврале 1917 года личный автопарк российского императора Николая II перешел в пользование министров Временного правительства, а в октябре того же года — вождей революции. В распоряжение самого главного вождя попали лучшие автомобили: Turcat-Mery 28, Delaunay-Belleville 45 и лимузин Rolls-Royce 40/50 Silver Ghost. |
«Товарищи, вы видали Ройльса? Ройльса, который с ветром сросся? А когда стоит — кит», — «горлопанил» рупор революции Маяковский в 1927 году, когда на улицах Москвы довольно часто можно было встретить автомобили марки Rolls-Royce. В революционной России мода ездить на дорогих машинах пошла от вождя мирового пролетариата — ведь «самый человечный человек» В.И. Ульянов-Ленин не был лишен элементарных человеческих слабостей, например такой, как пристрастие к дорогим автомобилям. Впервые Ленин близко познакомился с автомобилем марки Rolls-Royce в 1910 году: какой-то французский аристократ сбил месье Ульянова, когда тот катался на велосипеде по Парижу. К счастью или к несчастью, незадачливый велосипедист остался жив и, как обычно пишут в газетах в таких случаях, «отделался легким испугом», а потом даже подал в суд на лихача-автомобилиста. Вот как сам Ленин описал это ДТП в письме к своей сестре Марии: «Ехал я из Жювизи, и автомобиль раздавил мой велосипед (я успел соскочить). Публика помогла мне записать номер, дала свидетелей. Я узнал владельца автомобиля (виконт, черт его дери) и теперь сужусь с ним через адвоката... Надеюсь выиграть». Судебный иск выпускник юрфака Санкт-Петербургского университета, конечно же, выиграл, о чем радостно писал в следующем письме: «Погода стоит такая хорошая, что я собираюсь взяться снова за велосипед, благо процесс я выиграл и скоро должен получить деньги с хозяина автомобиля». Интересно, как бы пошла история, если бы виконт ехал побыстрее, а велосипедист не успел бы соскочить?!
ПАРТИЯ ДЛЯ БОЛЬШЕВИКОВ В России марка Rolls-Royce появилась еще до революции. В 1913 году в Санкт-Петербурге английская фирма открыла представительство, расположив отделение «Ролльсройсъ-Петроградъ» (Английская набережная, 62) в самом центре имперской столицы. Петербургские аристократы и буржуа охотно покупали «торпедо» и «ландо» с серебряной леди на капоте, а один лимузин с внутренним управлением был даже у императора Николая II, который слыл заядлым автомобилистом и имел самый большой личный гараж среди европейских монархов. Этот Rolls-Royce очень любила императрица Александра Федоровна, часто выезжавшая на нем с дочерьми и наследником престола. В феврале 1917 года весь царский автопарк перешел в пользование Временного правительства, а в октябре того же года, когда свершилось то, о чем так долго и часто говорили большевики, — вождей революции. В распоряжении вождя были лучшие автомобили: Turcat-Mery 28, Delaunay-Belleville 45 и лимузин Rolls-Royce 40/50 Silver Ghost, которые возили Ленина и после переезда правительства в Москву. В 1919 го- ду в гараже автобазы Совнаркома было два автомобиля Rolls-Royce: один (№ 3) был закреплен за Лениным, другой (№ 4) — за Троцким. Со временем это «тяжелое наследие царского режима» обветшало и пришло в негодность. Тогда и решили закупить новые автомобили в Англии — единственной европейской стране, с которой у правительства большевиков были налажены дипломатические отношения. В начале 1921 года в Лондоне советская торговая делегация во главе с Леонидом Красиным заключила настоящую сделку века — подписала договор о покупке семидесяти автомобилей Rolls-Royce. Единовременно столько автомобилей еще не покупал никто и никогда! Но случилось непредвиденное: Россию охватил голод и тратить миллионы на Rolls-Royce никто не решился. Сделку немедленно пересмотрели — часть денег направили на закупку продовольствия. Но все-таки к концу года автомобилей Rolls-Royce в гараже Совнаркома было уже тринадцать. И среди них — два автомобиля, которыми пользовался сам Владимир Ильич.
Первый — Rolls-Royce 40/50 Silver Ghost Alpine Eagle c кузовом «торпедо» фирмы Barker, второй — тоже Silver Ghost, но уже Continentalc полугусеничным движителем Кегресса, которым автомобиль оснастили на Путиловском заводе в Петрограде. Эти автосани — как тогда называли полугусеничные автомобили — служили Ленину для зимних поездок на охоту и по делам. За несколько зим машина прошла 8000 миль. Открытым автомобилем Rolls-Royce вождь пользовался в теплое время года. На нем он совершил свою последнюю поездку в октябре 1923 года, когда вместе с М.И. Ульяновой и Н.К. Крупской посетил Всероссийскую сельскохозяйственную и кустарно-промышленную выставку в Москве. Тогда же он в последний раз побывал в своем кремлевском кабинете, и вечером Rolls-Royce умчал его обратно в Горки.
СОХРАНИТЬ НАВЕКИ После смерти вождя судьбы его автомобилей сложились по-разному. Автосани так и остались в Горках. Там машина стоит до сих пор, в музейной тишине, в почти первозданном виде. Почти — потому что небольшая реставрация все-таки была: в 1984 году специалисты ЗИЛа осмотрели мотор, заменили патрубки системы охлаждения, изготовили заново всю электропроводку, привели в порядок кузов и салон. Двигатель даже удалось завести, хотя после смерти хозяина автомобиль никогда и никуда не выезжал: посетители любовались им в гараже. Во время одной из экскурсий для молодежи кто-то стащил с капота машины вождя фигурку — видимо, серебряная леди грела юное комсомольское сердце. Открытому Rolls-Royce повезло меньше. Его вернули в гараж для «черной» работы разъездной машины — вплоть до начала 1930-х годов, когда было решено обновить правительственный автопарк.
Ленинский Rolls-Royce списали, и он попал в Крым к председателю керченского рыбколхоза. Тот явно не знал, на чьей машине катается каждый день. Машину, доведенную колхозниками «до ручки», уже собирались сдать в металлолом, но подоспел сталинский указ: собирать и беречь все, что связано с именем Ленина. В 1939 году останки автомобиля доставили в Горки. На машине стояли двигатель, колеса и крылья от полуторки, самодельный верх и чужие фары. В таком видеRolls-Royce простоял на ленинской даче до 1957 года, когда его в преддверии юбилея вождя решили отреставрировать. Rolls-Royce перевезли на завод имени Лихачева и приступили к работам. Для комплектации пришлось искать такие же машины по всей стране. Обнаружили еще три, причем одну из них — в Магадане... Реставрацию закончили в конце 1959 года, и автомобиль своим ходом доехал до Музея Ленина. За отличную работу реставраторам даже хотели дать премию, но гордые рабочие отказались. «Деньги за Ленина? Да вы что! Мы ж готовы были сиденья целовать. На них Ильич сидел! Только потом мы узнали, что Ленин — не вождь мирового пролетариата, а рэкетир мирового масштаба», — говорил много позже один из участников реставрации Александр Ломаков, который получил именной диплом и всю жизнь гордился своим участием в этом событии. Многие полагали, что он в одиночку отреставрировал автомобиль, но на его счету только воссоздание приборной доски и приборов. Подтверждение этому можно найти в статье начальника экспериментального цеха ЗИЛа Сергея Глазунова: «Александр Ломаков, художник из прессового цеха, который пришел, чтобы посмотреть на автомобиль, услышал, что приборы и приборная доска нуждались в реставрации; он попросил дать ему эту задачу и исполнил все это великолепно».
Над реставрацией машины трудился не один десяток человек и да-же не одна организация. Так, узкопрофильные шины с протектором-елочкой сделал заново ярославский шинный завод, а фабрика «Техноткань» изготовила специальный черный брезент для тента крыши. Рабочие ЗИЛа тоже отличились: монтер А.Я. Мельнов отреставрировал клеточный радиатор, состоящий из пяти с половиной тысяч отдельных трубочек, столяр P.Я. Думнов восстановил каркас кузова и деревянный декор салона, а складской рабочий из совнаркомовского гаража отдал заводу часы, снятые им когда-то с такого же автомобиля. «И вот этого автомобильного кита ж подымают на шестой этаж!» — писал Маяковский в 1927 году. Мечта поэта осуществилась только на треть: машину Ленина подняли на второй этаж музея, где Rolls-Royce простоял до начала 1990-х, пока высокая и шумная волна демократии не выкинула его оттуда через окна второго этажа. Машину передали на баланс Исторического музея и спрятали в запасниках. Еще предлагалось поставить этот раритет в Оружейную палату Московского Кремля рядом с каретами Екатерины Великой, Петра Первого и других властителей России, но чиновники решили по-другому.
ПРАКТИКА ПАРТИЙНОЙ ПЕЧАТИ В советское время было принято считать, что оба ленинских автомобиля Rolls-Royce изготовлены еще до 1917 года и были экспроприированы революционно настроенными массами у буржуев, так как факт покупки роскошных авто в тяжелое для страны время вредил образу партии. Эту же идею всегда озвучивал и Александр Ломаков, полагавший, что автомобиль, в реставрации которого он принимал участие, когда-то принадлежал великому князю Михаилу Романову, в пользу которого отрекся Николай II. А как же могло быть иначе?! Не мог «самый человечный человек» разъезжать в голодные годы на автомобиле, цена которого почти равна стоимости состава с продовольствием. Наоборот, об этой машине рассказывали с придыханием. «Когда смотришь на эту машину, мысленно переносишься на шестьдесят лет назад. Вот она выезжает из кремлевских ворот, на заднем сиденье Ленин. Стремительно мчит по московским улицам, подлетает к заводскому краснокирпичному зданию — Владимир Ильич направляется на митинг выступать перед рабочими. А вот “Роллс-Ройс” катит по дорогам Подмосковья. Владимир Ильич отдыхает», — в таком слащавом стиле писал на страницах журнала «За рулем» об автомобилях вождя историк Лев Шугуров. Правда всплыла только во время перестройки. Корреспондент итальянского журнала Ruoteclassiche Джузеппе Дикорато осмотрел оба ленинских Rolls-Royce и провел собственное расследование. Дотошный итальянец выяснил, что оба автомобиля сделаны в 1920–1922 годах и куплены советскими представителями. И тут со страниц прессы понеслось: «Два автомобиля “Роллс-Ройс”, на которых возили В.И. Ле- нина, не были экспроприированы, а специально заказаны в Англии за огромные для голодающей России деньги» или «без “Роллс-Ройса” глава советского правительства как бы уже и не считал себя равным остальным повелителям мира». Сенсация превратилась в трагифарс, но зато был точно установлен год выпуска обоих автомобилей.
ЗАВЕТЫ ИЛЬИЧА Автомобили Rolls-Royce поступали в правительственный гараж и после смерти их главного почитателя — в распоряжение Сталина, Молотова, Буденного, Ворошилова. Это была уже более совершенная модель Phantom I. Но «дух экстаза» не полюбился новому вождю — Иосиф Виссарионович любил большие, мощные двенадцатицилиндровые автомобили Packard. В сентябре 1933 года находящийся на отдыхе в Сочи Сталин отправил в Москву телеграмму следующего содержания: «Предлагаем утвердить следующие предложения: 1) Принять предложение т. Ворошилова о концентрации всех легковых автомашин фирмы “Рольс-Ройс” в особом гараже и о возврате рольсов товарищами, имеющими эти машины в личном пользовании. 2) Считаем, что впредь машины “Рольс-Ройс” не следует импортировать. 3) Купить за границей четыре крытых (лимузин) шестиместных машин системы “Кадельяк” и восемь штук открытых шестиместных “Паккардов” выпуска 1933 г. С полным комплектом запасных частей и запасных частей для существующего парка “Рольс-Ройс”. 4) Отпустить на расходы сто тысяч рублей в инвалюте. Сталин. Ворошилов». Закупленные «американцы» надолго стали фаворитами кремлевского гаража, и только в начале семидесятых для Леонида Брежнева в Англии был заказан Rolls-Royce Silver Shadow. Сейчас почувствовать себя «немного вождем» может любой состоятельный человек, имеющий в кармане пару сотен тысяч евро, — именно столько стоит на европейском рынке аналог ленинского Silver Ghost Alpine Eagle. Таких «торпедо» кузовная фирма Barker выпустила несколько десятков, и те экземпляры, что остались на родине, великолепно сохранились. Сам подлинник в 2004 году участвовал в открытии экспозиции Rolls-Royce в здании Государственного Исторического музея. «Если “Роллс-Ройс” подошел Ленину, он подойдет и гражданам России», — поделился с прессой представитель фирмы. Сейчас машина вождя стоит в шоуруме автосалона «Rolls-Royce Cars Москва» рядом с новейшей моделью Phantom I, и клиенты фирмы могут полюбоваться автомобилем, на котором когда-то раскатывал «вечно живой».