DECUS ET TUTAMEN
История гуртовой надписи на британском фунте
В 1983 году Англия получила долгожданную монету достоинством в 1 фунт стерлингов для массового обращения. Казалось, отставший в этом отношении на несколько лет от острова Мэн и островов Ла-Манша, Королевский Монетный двор запланировал кое-что действительно замечательное. В результате получился удивительный гибрид: диаметр соответствует соверену (впервые представленному в 1816 году), толщина - средневековому пьефору, а наиболее замечательна гуртовая легенда, которая возвращает нас назад, к 1662 году и триумфу машинной чеканки над ручной.
БЫЛАЯ СЛАВА
Латинский девиз Decus и Tutamen ("краса и гарантия") имел реальное значение для "реставрированной" Англии и являлся не только декоративной особенностью, но и наиболее эффективным средством предотвращения обрезки драгоценного металла, так как любое повреждение края было бы немедленно обнаружено. Девиз, который возвращен британским 1-фунтовым монетам в апреле 1983 года теперь, естественно, не имеет ничего общего с защитой от обрезки, однако, служит напоминанием о древней красоте монет машинной чеканки. Хотя монеты ручной чеканки не были вытеснены полностью "машинными" монетами до 1662 года, механизация производства монет началась около полутора столетий ранее. Приоритет изобретения винтового чеканочного пресса обычно отдается Донато Бараманте (1444-1514), в то время как Леонардо да Винчи (1452-1519) изобрел метод прокатки металлической полосы и придания монетным заготовкам равной толщины и диаметра. Думается, что и винтовой пресс и прокатанная полоса использовались на римском монетном дворе приблизительно с 1512 года. Бенвенутто Челини, который был назначен гравером этого монетного двора в 1529 году, также работал над усовершенствованием машин для монетной чеканки. Таким образом, к 30-м годам XVI века итальянские монетчики имели элементарное оборудование, необходимое для изготовления монет, которые мы знаем сегодня. Однако эти универсальные методы не были немедленно переняты всеми монетными дворами Европы, что было вызвано не только врожденным консерватизмом их правительств, но и враждебным отношением руководителей и работников монетных дворов ко всему, что могло бы лишить их рабочего места. "Новая технология", фраза, которая поселяет опаску в сердцах рабочих и сегодня, фактически, была настоящим пугалом в течение пяти столетий. Тем не менее прогресс, хотя и замедляемый время от времени, непреклонен и, постепенно, машинная чеканка и другие механические процессы были приняты повсеместно.
УСОВЕРШЕНСТВОВАННЫЕ МАШИНЫ
Хотя итальянцы изобрели оборудование, только южно-немецкие монетные дворы смогли усовершенствовать его и сделать машинную чеканку полностью реальной. Первым этого добился некий анонимный ювелир из Аугсбурга, который усовершенствовал машины для чеканки монет и медалей в 1540-х годов поразительного качества. От этого мастера Генрих II, король Франции, получил механизмы для прокатки полосы, вырубки кружков и собственно чеканки монет. Это оборудование было установлено в подвалах королевского дворца в Париже в 1552 году. Монетный двор был впоследствии перенесен в Moulin des Etuves на берегу Сены, чье быстрое и мощное течение могло быть использовано для вращения водяного колеса, которое приводило в движение прессы. Производство "машинных" монет началось в 1554 году, а двумя годами позже Генрих Наваррский основал конкурирующий монетный двор, использующий продвинутые методы в По. Скорее всего в 1554 году механизированный процес использовался и на Мадридском монетном дворе, поскольку в этом году Филипп II привез в Лондон существенное число "машинных" заготовок для чеканки монет на монетном дворе, устроенном в Тауэре. В следующем году группа испанских техников привозит в Лондон самое совершенное чеканочное оборудование. Очень немного известно относительно этого первого предварительного опыта механизированного производства монеты. На этой стадии, однако, стало ясно, что чеканка монеты вручную, даже на стандартном кружке, вырубленном из полосы машиной, недостаточно качественна. Большое количество монет Марии Тюдор свидетельствует об относительном успехе этого эксперимента, но нужно подчеркнуть, что непосредственно монеты чеканили по-прежнему ручным методом, хотя и на заготовках произведенных механизмами.
С нумизматической точки зрения "машинными" можно назвать только монеты, каждая стадия чеканки которых была механизирована, хотя, строго говоря, большинство монет конца XVI - начала XVII столетий были "ограниченно машинными", в том смысле, что они чеканились вручную на кружке, изготовленном с применением механизации, т.е. на прессе, приводимом в движение водяным колесом через сложные кинематические цепи. Подавляющее большинство английских монет до 1662 года продолжала чеканиться вручную, однако имелся серьезный прогресс! Остались неоконченными эксперименты, которые oбъединяли изготовление кружков с полу-механизированным процессом, использующим вариант винтового пресса Браманте. Короче говоря, последний использовался по принципу центрифуги. Штемпель лицевой стороны был закреплен намертво, а оборотный крепился к горизонтальному ползуну, приводимому в движение вертикальным движением винта через червячную передачу. Винт вращали с помощью мощной перекладины с грузами на концах. Эти винтовые прессы использовались в Тауэре вручную намного позже 1662 года и только для чеканки крупных монет в 1816 году были заменены, приводимым в движение паровой машиной (установленной впервые Боултоном и Уаттом на монетном дворе Сохо в Бирмингеме).
ЭЛОЙ МЕСТРЕЛЛЬ
Первые винтовые прессы, используемые в Англии были импортированы в 1561 году Элоем Местрeллем, гугенотом, бежавшим из Франции от религиозного преследования и неприятностей со стороны его кредиторов. Королевский Совет на основании его прошлого опыта работы на Парижском монетном дворе назначил его на Лондонский монетный двор. Местрелль, как считают, принес с собой винтовые прессы и механизмы, которые несомненно превосходили прокатные машины, установленные в 1554 году. В течение одиннадцати лет (1561-72) Местрелль чеканил и золотые и серебряные монеты, которые были явно выше по качеству, чем их "кованные" современницы. Местрелль неизбежно снискал вражду со стороны работников монетного двора. Он мог бы преодолеть их предубеждение и опасения, но также должен был бороться и со враждебностью сэра Ричарда Мартина, начальника монетного двора, который не был заинтересован в удешевлении процесса, критиковал француза, принижал его достижения и несправедливо обвинял их в неэффективности. Местрелль был уволен в 1572 году и закончил очень плохо - был повешен в Норвиче в 1578 году за фальшивомонетчество. Его наследством, однако, является великолепный "машинный" набор, включающий золотые 1/2 фунта, кроны и полукроны и серебряные шиллинги, шестипенсовики, гроуты (4 пенса), трехпенсовики, полугроуты и трехфартинговики (1? пенса). Кроме золотых монет и чрезвычайно редких трехфартинговиков, "машинные" монеты Местрелля не слишком редки в прекрасном состоянии.
НИКОЛА БРИО
Что бы там ни было Англия решительно отказалась от "машинных" монет, но история имеет странный, повторяющийся путь. В том же году, когда Местрелль взошел на виселицу в Норвиче, в Лотарингии родился Николa Бриo, который должен придать некоторый вес теории реинкарнации (перевоплощения) своей замечательной карьере. Он устроился на Парижский монетный двор гравером и резчиком монетных штемпелей приблизительно в 1615 году. Ему принадлежит заслуга развития балансирного пресса, чьим главным преимуществом была способность чеканить монеты более совершенными по форме и качеству, чем прежде. Однака эта машина не заслужила признания и, подобно Местреллю, преследуемый своими кредиторами, Брио избрал традиционный путь других гонимых французов и в 1625 году бежал в Англию. Принимая во внимание, что Местрелль имел годовое жалованье в 25 фунтов, Брио было гарантировано невероятно большое вознаграждение в 250 фунтов в год как граверу портрета Карла I, который недавно взошел на трон. Портрет работы Брио стал единственным королевским изображением на монетах и медалях. Его назначение было официально подтверждено в 1628 году, но кажется очевидным, что он работал на временных условиях и до этого.
ЭКСПЕРИМЕНТЫ
Вскоре после своего назначения Брио был уполномочен произвести эксперименты с чеканкой машинами, а результаты этих экспериментов были рассмотрены королевской комиссией в 1631 году, что привело к значительному продвижению по службе (до генерального гравера) и увеличению жалования до 300 фунтов в год. После этого Брио чеканил и золотые и серебряные монеты механическими средствами до 1638 или 1639 года, хотя большая часть его продукции принадлежала к 1631-32 годам. В 1639 году Брио был назначен минцмейстером Эдинбургского монетного двора. В Эдинбурге он смог продолжить свои эксперименты с чеканочными машинами и монетными металлами. Современное мнение подразумевает, что эти машины были способны чеканить монеты быстро и дешево, но это, кажется, противоречит сообщениям из Лондона, который критиковал новые машины, как являющиеся более сложными и дорогими, чем освященные веками методы. Нужно делать скидку на то, что должностные лица Тауэра имели материальную заинтересованность в их сохранении. Ясно, что Брио использовал разнообразие методов при создании своих монет или посредством винтового пресса или, в случае чеканки крупных монет, использование овальной в сечении монетной заготовки и изогнутого штемпеля. Многие из сделанных машиной Брио заготовок использовались при ручной чеканки, чтобы улучшить качество "кованных" монет. По другим примерам, чрезвычайно интересным, однако очень редким, он чеканил "машинные" монеты, которые были не только совершенно круглыми и равномерно прочеканенными, но, также, обрамленными ободком, благодаря использованию кольца-оправки.
Отмечено улучшение качества "кованных" монет, произведенных в Тауэре после 1628 года, благодаря назначению Брио гравером, но его "машинные" монеты могут быть признаны совершенными благодаря четкой надписи по окружности и отлично оформленному гурту. Золотой юнайт и двойная крона - самые дорогие монеты тех лет, а энджел и крона - главные редкости, однако имеется большое разнообразие серебряных монет, вклющее половину гроута (2 пенса) и пенни, которые стоят более 100 фунтов в состоянии "VF". "Машинное" серебро может быть разделено на два периода. В первый период (1631-32) чеканились все кроны, полугроуты, пенни и большая часть полукрон и шиллингов. Только шестипенсовики первого периода более редки, чем их более поздние коллеги. Главное различие между монетами 1631-32 и таковыми 1638-39 годов - монетный двор: более ранние монеты имеют в качестве знака двора цветок и литеру "B", а более поздние - якорь и "B". Более поздние шиллинги и шестипенсовики также использовали портрет короля с более широким воротником, чем на первоначальной версии. Если бы не начало гражданской войны эксперименты Брио, вероятно, получили бы признание, но Брио был вынужден вернуться к методу ковки и последние из монет, произведенных под его руководством, были традиционными. Брио умер в 1646 году, закончив свои дни при короле в его роялистской ставке в Оксфорде, но никаких "машинных" монет, принадлежащих к этому периоду, не известно.
ПЬЕР БЛОНДЮ
Помощником Брио на Парижском монетном дворе был Пьер или Питер Блондю, главным вкладом которого в "машинную" чеканку было усовершенствование механизмов, которые изобрел Брио. Блондю повторил путь своего мастера, прибыв в Англию в 1649 году, вскоре после казни Карла I. В отличие от своих предшественников, Блондю был приглашен в Лондон правительством тогдашнего Содружества. Его прибытие в Тауэр всколыхнуло неизбежные протесты работников. Знаменательно, однако, что они возражали не против его механических методов, а на том основании, что Блондю был иностранцем. В памфлетах, изданных оппозицией назначения Блондю чиновники монетного двора и его работники неоднократно заявляли, что они могли бы производить лучшие чем он монеты, используя часть машин, которые все еще оставались в Тауэре от экспериментов Брио 1631-39 годов. Часть этого отвергнутого оборудования использовалась Дэвидом Рэмиджем, который, несмотря на его шотландское происхождение, был признан монетным двором своим, в отличие от "этого французского предателя".
СОСТЯЗАНИЕ ЧЕКАНОК
Между Рэмиджем, использующим старые механизмы Брио, и Блондю с его самыми последними моделями, недавно импортированными, из Парижа, было устроено соревнование. Томас Саймон, бывший учеником Брио, изготовил для соревнования штемпеля. Не известно, каков был результат этого соревнования (многие сомневаются, было ли оно в действительности), но фактом остается то, что изящно отчеканенные образцы с четким профилем Оливера Кромвеля были произведены Блондю. Оккупация Ямайки и захват значительного количества испанских серебряных слитков дала средства для "машинных" образцов, отчеканенных на вспомогательном монетном дворе Драри-Хаус. Большая часть выпусков состояла из серебра - кроны, полукроны и шиллинги - и только горстка шестипенсовиков. Некоторые золотые монеты (20 шиллингов), также чеканились здесь, но более крупные (50 шиллингов), с надписью на гурте, являются чрезвычайно редкими. Эти образцы вернулись к более раннему, "латинскому" стилю, с профилем Кромвеля, предоставленным в виде римского императора.
Многие из этих образцов Содружества имеют дату "1656" вверху реверса, но другие, особенно шиллинг, датированы 1658 годом. После возвращения Блондю в Париж в 1656 году, более поздние образцы чеканены, думается, Рэмиджем или другими работниками продолжившими первоначальные эксперименты. Кроме того, хотя они и считаются выпусками "Proof", то есть, как презентационные экземпляры, очевидно, что из-за существенного износа, например, обнаруживаемого у полукрон, они находились в обращении. Образцы Содружества 1656-58 годов намного более редки, чем "местреллевские" или "выпуски Брио", но, при известной настойчивости, возможно приобретение шиллингов в VF за сумму около 300 фунтов или полукрон в Fine за те же деньги.
Смерть Оливера Кромвелла в 1658 года снова привела к остановке экспериментов с машинной чеканкой, но к тому времени "кованные" монеты уже проиграли сражение. Знаменательно, что Дэвида Рэмиджа, главного хулителя Блондю, помнят более всего за его собственные образцы, главным образом в меди, которые различаются по гуртовой надписи. Действительно, полукроновый образец Рэмиджа в меди, датированный 1651 годом, с надписью "TRUTH AND PEACE" ("правда и мир") - самый ранний из известных пример британской монеты с гуртовой надписью. Полукроны Блондю известны с двумя различными и очень сложными гуртовыми надписями. Одна из них полностью английская и читается так: "IN THRID YEARE OF FREEDOME BY GODS BLESSING RESTORED 1651" ("Третий год восстановления свободы, благословленной Богом 1651", в то время как другая, состоящая из смеси английского и латинского языков, читается как: "TRUTH AND PIECE 1651 PETRUS BLONDEAVS INVENTOR FECIT", разделенная оливковой и пальмовой ветвью. Кромвелевская крона 1658 года имеет гуртовую надпись: "HAS NISI PERITVRVS MIHI ADIMAT NEMO" - "Не позволяю никому удалять эти буквы с меня под страхом смерти" - гораздо более страшное предупреждение чем безвредное "Decus et Tutamen" принятое на монетах Реставрации.
КУЛЬТУРНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Реставрация монархии в 1660 году принесла настоящую культурную и социальную революцию после десятилетия строгости и пуританства. Радикальные достижения в прикладном и декоративном искусстве, моде, развлечениях и архитектуре Англии обязаны, в большой мере, влиянию континентального изгнания на Карла II. Таким образом стилистически и технически на монеты должны были повлиять их голландские и французские современники. Спорно, до какой степени король был обязан семейству Рёттерсов, которое он встретил в Голландии, но факт в том, что он назначил на монетный двор Джона Рёттерса или Рёттера, вскоре после своего восстановления на престоле. Томас Саймон, который гравировал штемпеля для Блондю в период Содружества, на некоторый срок был отстранен от работы на монетным дворе, в то время как Томас Роулинс, горячий роялист, был назначен главным гравером. И Саймон и Роулинс работали под началом Брио и были весьма сведущи в машинных методах. Томас Саймон изготовил прекрасную крону образца 1663 года, потеряв свое место у Рёттерса и эта красивая монета примечательна как образец усовершенствования чеканки, а также запутанной "петиции" на гурте. На примере "кроны петиции" мы можем видеть, что процесс машинной чеканки достиг высшей точки совершенства.
Эту крону иногда путают с монетами соревнования, якобы устроенного между Саймоном и Рёттерсом в феврале 1662 года, после решения чеканить "машинные" монеты. Это означает, что надеялись решить, кто из этих людей должен быть ответственен гравировку нового штемпеля. В то же время Саймон выбыл из игры и оставил поле за своим голландским конкурентом. Известная "крона петиции" появилась годом позже в поздней попытке восстановиться на работе. Тем временем ответственным за штемпеля (1660-62) стал Роулинс.
Таким образом честь создания машинной чеканки выпала на долю Джона Рёттерса, самого последнего из длинной череды иностранцев, которые, буквально, оставили свою печать на британских деньгах. Гуртовую надпись "Decus и Tutamen" с датой правления получили только крупные монеты, тогда как меньшие номиналы должны были довольствоваться рифленым краем. Поэтому применение такой надписи на 1-фунтовой монете порывает с практикой Реставрации, но продиктовано несомненным желанием сделать новую монету насколько возможно отличной от 5-пенсовой монеты, на которую она походила по диаметру. В 1662 году такой проблемы не имелось, так как золотые монеты были явно намного тяжелее, чем их серебряные "близнецы". Сегодня имеется другое небольшое различие по цвету между медными и никелевыми сплавами, используемыми для "серебряных" и "золотых" монет, поэтому такие отличия как более толстый кружок или некоторое изменение обрамления стало обязательным.