Несмотря на громадное увеличение количества денежных знаков в России за время мировой войны и особенно после революции, страна переживала во второй половине 1917 г. денежный голод. Во многих местностях чувствовался острый недостаток денежных знаков. Явления эти объяснялись как общим повышением уровня цен и увеличением вследствие этого количества крупных денежных оборотов, так и припрятыванием некоторой частью населения наличных денег. Под влиянием страха конфискации в банках тезаврирование проникало в круги, где обычно средства находились на текущих счетах.
 Осенью 1917 г. дело снабжения страны денежными знаками сильно осложнилось. Запасы кредитных билетов в Государственном банке постепенно истощались, чему способствовал двухнедельный перерыв в работе Экспедиции заготовления государственных бумаг в дни революции, а выработка новых кредитных билетов Экспедицией начала все больше отставать от растущего спроса на денежные знаки.
В сентябре 1917 г. в Министерство финансов стали усиленно поступать сведения от провинциальных отделений и контор Госбанка об отсутствии у них достаточного количества кредитных билетов мелких достоинств. Размен 100-рублевой бумажки нередко представлял непреодолимые трудности, а при мелких расчетах в лавках получить сдачу, выраженную в копейках, часто было совершенно невозможно.
Среди мер, направленных на исправление ситуации, Государственный банк предпринял шаги к возможно более широкому` распространению денежных суррогатов.
Разменный кризис затронул север России в не меньшей степени, нежели другие регионы. В январе 1918 г. Архангельским отделением Госбанка было объявлено, что "в виду истечения запасов кредитных билетов от 500 р. и меньше Отделением Государственного Банка впредь до получения кредитных билетов из Петрограда будут производиться платежи лишь кредитными билетами тысячерублевого достоинства (запас коих весьма ограничен) ..."1.
6 января 1918 г. в помещении городской управы собрались представители революционного комитета, финансовой комиссии, продовольственной управы, земства, казенной палаты, кооперативов и Других организаций. "Финансовое положение Архангельска таково, что хоть объявляй свою республику..."2 -было заявлено на объединенном заседании исполнительного комитета общественных организаций. Всерьез, конечно, столь крайнюю меру никто не рассматривал, однако кризис требовал принятия безотлагательных мер: "Финансовый вопрос стоит очень остро. Денег хватит всего на 1/2 месяца. Главным образом тревожит оплата рабочим их труда. Возможно придется выпустить особые купоны с целью заменить ими деньги".
Через несколько дней на совместном заседании было окончательно принято решение о выпуске местных денежных суррогатов. В отчете заседания говорилось: "... все приходят к заключению о необходимости выпустить местные денежные знаки по проекту, предложенному Управ. Арх. Отд. Госуд. Банка. 10 января для разрешения этого вопроса созвано совещание, на котором вопрос был подвергнут всестороннему обсуждению. Необходимость выпуска денежных знаков для всех очевидна... По выдвинутому проекту предполагается выпустить здесь знаки, при этом не как денежные (выделено в тексте) знаки, а в виде квитанций от Госуд. Банка, которые держатель их может обменивать в банке на кредитные билеты как только последние будут получены..." Заказ от Архангельска был размещен в Петрограде. Судя по документам, архангельские денежные знаки (чеки) были отпечатаны на весьма значительную сумму.
Новые бонны предполагается выпустить стоимостью от 5 до 25 р., не выше, так как именно в мелких знаках ощущается особенно сильная нужда. Ввиду того, что отделение госуд. банка не вправе само производить громадный расход по отпечатанию бонн, печатание будет производиться распоряжением и с ведома революционного комитета.
30 марта 1918 года архангельские газеты оповестили жителей города и губернии о предстоящем выпуске в обращение местных денег. Пространное извещение уведомляло о том, что местное отделение банка, с разрешения своего правления в Петрограде, выпускает в свет особые денежные знаки (чеки) достоинством в 3, 5, 10 и 25 рублей. "Эти денежные знаки, — говорилось в извещении, — предназначены к обращению в пределах Архангельской губернии ... по обозначенной на них цене, т. е. наравне с кредитными билетами соответствующих достоинств".
Новые деньги, появившиеся в обращении 7 мая 1918 года, сразу же получили название "моржовки": на купюре 25-рублевого достоинства, оформленной известным русским художником С.Чехониным, были изображены различные северные атрибуты — снег, торосы, белый медведь и морж. Красивый внешний вид имели и другие купюры. На каждой из них воспроизводился герб города: Михаил Архангел, вооруженный мечом, поражает дракона. Но в целом "моржовки" оказались непопулярными в народе, так как печатались на обычной писчей бумаге и быстро изнашивались.
Несмотря на непопулярность, первые "архангельские деньги" прожили достаточно долгую жизнь. По решению Верховного Управления Северной области "моржовки" были проштемпелеваны в банке и использовались во времена нахождения у власти правительства Н.В.Чайковского.
Регистрация "моржовок", осуществленная в сентябре - октябре 1918 года, вызывалась якобы тем, что на территории области, занятой белыми и союзными войсками, ценность рубля падала не так быстро, как в Советской России. По мнению белогвардейского правительства, в такой ситуации проникавшие из-за фронта знаки могли нанести ущерб денежному обращению в Северной области.
На оборотной стороне купюры с номиналом 10 рублей накладывался штемпель черного цвета, а штемпелем красного цвета гасились 3-х и 25-рублевые знаки. Текст гласил: "Зарегистрировано. Управляющий отделением Государственного Банка кн. Ив.Куракин. Кассир А.Фаддеев". Аналогичная регистрация производилась на Мурмане, где для этой цели использовали круглую печать.
Абсолютное большинство "моржовок" подверглось регистрации, так как в постановлении Верховного Управления указывалось: "Все незарегистрированные местные кредитные билеты признаются недействительными и размениваться Государственным Банком не будут".
Правительство Николая Чайковского, вводя в оборот "моржовки" на территории Северной области, предупредило население о том, что "... отпечатанные в Петрограде, но не выпущенные в обращение в пределах Архангельской губернии чеки 5-рублевого достоинства в качестве денежных знаков хождения иметь не могут, никакой ценности собой не представляют и обмену в отделении Государственного Банка и казначействе губернии не подлежат". Таким образом, как и в советское время, в первый период интервенции на территории Севера обращались "моржовки" достоинством в 3, 10 и 25 рублей. |
