ПЛАТИНОВАЯ МОНЕТА

В 1822 г., на частных нижнетагильских приисках, была открыта платиновая руда. Вскоре это открытие повторилось и на казенных гороблагодатских, и в 1827 г. на С.-Петербургском монетном дворе скопилось до 11 пудов чистой платины1.

Чтобы найти верный сбыт этому металлу, добыча которого с каждым годом обещала возрастать, а вместе с тем доставить и государству значительный доход, бывшему тогда министром финансов, графу Егору Францовичу Канкрину, пришла мысль чеканить из платины монету. Мысль эта была одобрена императором, причем Николай Павлович выразил желание, чтобы было запрошено мнение компетентных лиц о чеканке денег из этого металла. За решением вопроса граф Канкрин решается обратиться к знаменитому ученому Александру Гумбольдту, с которым он уже раньше находился в переписке и пользовался советами по разным вопросам относительно управления финансами. Препроводив Гумбольдту, через графа Алопеуса, 1 1/2 фунта платины, министр письмом от 15 августа 1827 г., просил его совета в этом деле2.

Главнейшие причины неудобства чеканки металлических денег из платины состояли в затруднении для непривычного глаза отличить ее от серебра, в неопределенной стоимости ее на рынках и в крайне сложных химических процессах при очищении платины перед чеканкой.

Канкрин писал Гумбольдту, что думает придать новому средству платежа величину полтинника с совершенно отличной от него чеканкой, при двойном сравнительно с ним весе — в 4 золот. 82 14/25 долей и ценой в 582 1/2 коп. сер., а с издержками чекана в 17 1/2 коп. = 6 руб. Но так как число 6 не подходило к десятичному делению нашей денежной системы, то, вместо кружка в 4 зол. 82 дол., чеканить половинного веса — в 2 зол. 41 дол. и приравнять его к червонцу, который обращается в торговле по 3 руб., хотя стоит 2 руб. 85 коп.; если бы номинал этот показался слишком высоким, то Канкрин считал возможным уменьшить его так, чтобы дензнак весом в 4 зол. 82 д. стоил 488 коп. серебр., а с 12 коп. на издержки чекана ровно 5 руб. При этом он прибавлял, что золотник платины с промывкой, очисткой и прочее обходился в 67 коп., следовательно 4 з. 82 дол. стоили казне 385 к., остальное составляло ее прибыль.

Не ожидая ответа от Гумбольдта министр, 8 марта 1828 г. предписал Департаменту горных и соляных дел приготовить штемпеля для 3 рублей платиной с обозначением веса ее в 2 зол. 41 дол. Департамент немедленно возложил эту работу на вардейна Петербургского двора Эллерса, к которому и доставлен был рисунок; по утвержденным министром оловянным слепкам со штемпелей, приказано изготовить платиновый образец в количестве нескольких десятков штук, но без огласки, до получения окончательного ответа Гумбольдта3.

Сверх ожиданий Гумбольдт высказался против введения таких денег. По собранным им сведениям оказалось, что котровки платины были крайне непостоянны; так, в 1822 г.— три талера за лот, в 1825 — 7 и 8 талеров, а в 1827 г. стоимость опять упала до пяти талеров. При том платина не имела почти практического применения, так что скопление тяжелого металла в банке или на Мон. дворе было бы только обременением. Поэтому Гумбольдт советовал, если желают дать сбыт металлу, то делать из него знаки отличия, ордена и прочее.

Но подобные предметы, сделанные из платины, имеют грубый, некрасивый вид и, пожалуй, даже жалкий вид.

Мнение Гумбольдта не поколебало Канкрина; ему удалось получить высочайшее соизволение на выпуск денег из платины, и 24 апреля 1828 г. обнародован «Именной указ о чеканке умеренного количества платиновой монеты» с разрешением принимать ее в платежах по добровольному согласию, вывозить за границу и переделывать в изделия. Новые деньги делать из казенного металла, а заводчикам, за приносимую собственную платину, отпускать ими же, вычитая потерю при очищении и передельные расходы4. Подделка их подлежала тем же узаконениям, как и за деньги из других металлов.

Новый вид денег был выпущен номиналом в три рубля. На лицевой стороне помещен государственный герб, а на оборотной — 3 рубли на серебро, год и буквы: С. П. Б. и круговая надпись: 2 зол. 41 доля чистой уральской платины.Гурт рубчатый. Стоимость ее принята впятеро против чистого серебра, а величина — как серебряный четвертак.

На другой день по выходе указа, граф Канкрин послал Гумбольдту письмо, в котором «поставлял себе за особое удовольствие — препроводить ему один из этих белых червонцев»...

Чеканка должна была производиться под непосредственной ответственностью вардейна Эллерса и исправляющего должность обер-берг-пробирера Соболевского в соединенной лаборатории Департамента горных и соляных дел и горного корпуса.

Чеканка платины была крайне затруднительна и медленна, так что в неделю можно было очистить платины не более трех пудов, из которых выходило чистого металла два пуда, а кружков получалось 2200 и около 30 фунт. обрезков. Очищение сырой платины и приведение ее в ковкое состояние производилось в лаборатории, а все другие работы на Мон. дворе.

Сырую платину растворяли в царской водке, нагревали до окончания разложения, потом, остудив, сливали, выпаривали до густоты сиропа и прибавляли нашатыря. Таким образом получалась нашатырная платина в виде желтого порошка, который промывали до трех раз, высушивали и прокаливали и получали губчатую платину, которую прессовали, проковывали и затем плющили в полосы. Для работы необходимы были в лаборатории три комнаты. Передел платины, плющение полос, прорезка из полос кружков, браковка, вес и счет происходили на С.-Петербургском дворе. Опилки и оставшийся сор отправляли опять в лабораторию, где их подвергали тем же манипуляциям, как и сырую платину. При работах велись шнуровые книги, в которых приход записывался по лаборатории, а расход по двору, с означением содержания чистой платины и стоимости. Кроме того имелся особый журнал, в который вписывалось ежедневно все относящееся до производства — как-то: материал, число рабочих и прочие расходы. Шнуровые книги и журнал сдавались за подписью и печатью Департамента горных и соляных дел.

Цена металла в чистом виде выходила из стоимости готовой продукции двора без учёта затрат на очищение и выделку, составляя 1 руб. 23 141/233 коп. за один золотник; очищение обходилось 30 копеек медью, что составляло примерно 6.5% на золотник чистого металла, а затраты на выделку должны калькулироваться, исходя из реального опыта. Приблизительная калькуляция на основе этих экспериментов показала, что издержки достигают 2.6% на 1 кружок (двенадцать копеек медью на 1 золотник). По 1-ой стоимости учитывался чистый металл в любой форме, а 2-я устанавливалась при выдаче поставщикам готовой монеты за сырой металл и для отпуска нужной суммы на очищение и обработку металла.

Ремедиум или терпимость в весе установлена была в 1/300 веса на кружок (т.е. по одной копейке сер. более или менее), а на тысячу кружков по 1/1000, что составляет один кружок более или менее определенного веса. А приравнивая этот ремедиум к золотому, на кружок которого полагалось по 1 доли, можно было уменьшить платиновый на кружок до 1/233 веса, тем более, что количество новой монеты было на первый раз невелико. Сдача платиновых денег в казначейство производилась счетом и весом в мешках, в каждом по тысяче кружков — в порядке, установленном для золота и серебра.5

Дневной расход по платиновому переделу был следующий.

В день проплющивалось на одном стану 1 пуд платины; получалось 1000 кружков весом 27 фунтов. Из этого числа бракованных приходилось по 20-ти на 100. Следовательно, годных получалось 800 кружков.

 

1 пуд передела чистой платины в день требовал расхода 230 руб. 40 коп.

Таким образом, начеканивалось 800 кружков на 2400 руб. сер. или 8928 руб. ассигнациями.

Недельный расчет был такой. 

Два пуда платины подвергали растворению в царской водке, на что требовалось:

По этим расходам, каждый золотник очищенной платины в кружках обходился в 28 коп.

В это время французский уроженец La Bonte предлагал нашему правительству устроить платиновый передел за 160 000 руб., но предложение это было отклонено.

Смета стоимости чеканки была передана на рассмотрение Комитета министров, который постановил 25 мая 1828 г.:

1) Суммы, необходимые на расходы по очищению платины и чеканке из нее новых дензнаков заимствовать из оборотного капитала. 

2) Посторонние металлы: иридий, осмий, палладий, медь, железо, а иногда серебро и золото, которые остаются в промывных водах, собрать и хранить особо; опилки и обрезки, полученные при переделке, свешивать, класть в особый ящик с приложением к нему печати и оставлять до накопления в достаточном количестве для переработки. 

3) От частных лиц, при их поверенных, принимать платину, содержащую в ста фунтах не менее 70 проц. чистой. Из этого количества следует удержать за потерю металла при переделке 35 1/2 золотников. 

Таким образом, за сто фунтов платины выдавалось готовыми деньгами из неё 69 фун. 60 1/2 зол. или 2754 кружка. Затем взыскивали ассигнациями: а) за очищение платины и проковку ее в полосы по 70 коп. с кружка — всего 1927 руб. 86 коп., за передел по 28 коп. с кружка — всего 771 руб. 12 коп. Итого — 2698 руб. 92 коп. ассигнациями6.

Кроме того, для определения надлежащей пробы постановлено, при приеме каждой партии сырой платины, отвешивать по десяти золотников для пробы, а в случае нужды и контр-пробы, которые доставлять в соединенную лабораторию за печатями Петербургского двора и обер-берг-пробирера. Для удаления всякого сомнения насчет верности веса, заготовить два экземпляра весовых гирь, совершенно сходных,— один для лаборатории, а другой для двора.

26 июня 1829 г. был дан высочайший указ Сенату и обнародован 14 августа о принятии в казенных местах монет из платины по узаконенному номиналу7.

Платиновые трехрублевики или платинники принимались довольно охотно, отчасти, быть может, из-за новизны. Трудность чеканки, а также желание выпустить их на большую сумму, побудили министра представить государю императору доклад (30 сентября 1829 г.) о приготовлении двойных платинников или 6-рублевиков. Рисунок, сделанный надворным советником Рейхелем, был одобрен императором. Тип оставался тот же. На лицевой стороне — герб, а на оборотной — 6 руб. на серебро, год и буквы С. П. Б., с надписью вокруг: — 4 зол. 82 доли чистой уральской платины. Ребро рубчатое. Величиной шестирублевик был с серебряный полтинник8. 30 ноября 1829 г. дан Сенату именной указ, о том, что шестирублевики должны быть приняты в обращение на том же основании, как и трехрублевики.

В следующем (1830 г.) министр финансов подал всеподданнейший доклад о приготовлении платинового 12-рублевика (квадрупль). Для изготовления рисунков его, а также для улучшения медальерного искусства, был приглашен через графа Алопеуса прусский медальер Губе. Двенадцатирублевик был того же типа, как и предыдущие номиналы, но содержал 9 золотн. 68 долей чистой платины. Таким образом, в обращение были введены платиновые денежные знаки трех номиналов9.

В том же году именным указом было дозволено вывозить за границу беспошлинно золотые, серебряные и платиновые деньги российского чекана, не свыше 100 руб. без всякого объявления до 2000 руб.— со словесным, а выше того — с письменным объявлением. Если же суммы, подлежащие словесному или письменному объявлению, провозились тайно через таможни, то взыскивался штраф по 10 процентов; в случае же провоза мимо таможен — по 25 процентов, не исключая и дозволенных, без объявлений, 100 руб. Штраф выдавался в награду открывателям. Если русская монета найдена была с контрабандой, то, кроме штрафа, остальное взыскивалось, как пеня10.

Высочайшими указами 11 декабря 1830 г., 5 января 1831 г. и 10 мая 1833 г. был вновь разрешен прием полноценных денег во все подати и платежи, кроме откупных и долговых по Пермской губернии и земле Войска Донского, причем повелено принимать серебро и платину по курсу серебряного рубля в три рубля 60 коп., а золотую — в 3 руб. 75 коп. ассигнациями11.

Платина не встречала препятствий при платежах, принималась довольно охотно и вероятно впоследствии заняла бы среднее место между серебром и золотом, как вдруг явились обстоятельства, которые нанесли роковой удар по ней.

В 1843 г. один из опекунов малолетнего Демидова, князь Волконский, заявил, что добыча платины в Российской империи сократилась до 3 пудов, и потому нужно открыть продажу ее в Лондоне и Париже по установленной правительством стоимости. Но добыча платины и у нас к этому времени значительно сократилась. И вот возник вопрос — не следует ли в виду этого совсем прекратить чеканку платины? Однако, прежде чем окончательно решить его, было постановлено, сделать годичный или двухгодичный опыт, а потому продолжать чеканить её, но только в таком количестве, чтобы удовлетворить в свое время заводчиков за металл, добытый ими до 1 апреля 1844 г., объявив им секретно, что продажа платины, добываемой после 1 апреля, не может быть принята здесь или за границей впредь до окончательных мероприятий. А до этого срока разрешался вывоз и ввоз металла как раньше. А таможенной службе предписано отслеживать объёмы монет из платины, пересекающих границу России. И если кто-либо ввозил или вывозил не менее полусотни платинников одновременно, то их задерживали для отправки на проверку в Санкт-Петербург. Этот шаг был вызван стремлением понять, не чеканят ли русские платинники за границей. По сметам таможен с 1840 по 1844 гг. значилось платины и металлических денег вообще: вывоз — на 167 745 руб., а ввоз — 49 585 руб., следовательно вывоз более ввоза на 118 160 руб. Министерству финансов предложено собрать верные сведения о количестве платины, вне империи добытой и впредь добытой и впредь ожидаемой, о котировках и сбыте ее в Англии, Франции и Гамбурге, а в виде опыта послать за границу от 20 до 30 пуд. металла очищенного и частью сырого на продажу12. Но 16 февраля 1845 г.13 воспрещен вывоз платиновой монеты заграницу. Ввоз таковой оставлен свободным в продолжении 4 месяцев. С вывозимой платины во всех видах по европейской и азиатской границам, через первоклассные таможни повелено взимать пошлину по 50 коп. сер. с золотника, привоз же платины во всех видах воспретить. Страх перед возможностью массовой фальсификации платиновых денег настолько захватил министра финансов, что он исходатайствовал о совершенном прекращении их чеканки, на что и последовал высочайший указ от 22 июня 1845 г. По этому указу14 повелено учредить во всех казначействах обмен их в течение шести месяцев, на золото и серебро. По истечение же указанного срока не принимать платинники, как в казенных платежах, так и для обмена; частным лицам не воспрещалось платить ею при торговых сделках между собою, по добровольному на то соглашению.

Как раз тогда в Европе платина повсеместно подешевела, в связи с чем вывести из оборота все дензнаки из этого металла за короткий срок стало трудновыполнимой задачей для казны. Тогда появилась идея растянуть вывод из оборота платинников на гораздо более длительный срок либо вовсе сохранить их в обращении на неопределённое время. Однако Вронченко решил, что надо положить конец этому явлению потому, что, как он считал, платина «не вписывается» в общие рамки российской валютной системы и не обращается полностью на равных с серебром или золотом, а из-за разницы между номинальной и внутренней стоимостью есть риск массового изготовления фальшивок, что может нанести огромный убыток государству. Исходя из этого, пришли к выводу о необходимости остановить выпуск платиновых монет. А в Казначейство сообщить данные об обёмах их эмиссии по каждому номиналу, произведённой С.-Петербургским двором15.

Как выяснилось, за восемнадцать лет (1828 - 45) платиновых денег было в общей сложности отчеканено: трёхрублевиков на 4 121 073, шестирублевиков на 89 082, а двенадцатирублевиков на 41 688 руб., а всех номиналов - 4 251 843 руб.16. По годам объёмы выпуска составляли:

 

---------------

В момент изъятия из обращения платины, финансы наши находились далеко не в блестящем положении. Причины этого заключались в непрестанных войнах,— сначала в долгих наполеоновских, Персидской и Турецкой, а затем в Польской кампании. Последующие годы не помогли улучшению финансов, так как постоянно возрастал военный бюджет, да и, кроме того, пришлось сделать 130-миллионный заем для покрытия расходов по постройке Николаевской железной дороги, обошедшейся правительству по 217 000 руб. за 1 версту! Все это привело к тому, что к 1848 г. государственный долг возрос до громадной суммы — 828 миллионов руб. 

Вспыхнувшие вскоре Венгерская и Крымская войны, вызвали новые займы и новые выпуски бумажных денег, что увеличило цифру государственного долга до 1 700 000 000 руб.17. Такое громадное наращение долга потребовало решительных и неотложных мер к упорядочению финансов. Потерпев неудачу с конверсией 5% займов на 4% в 1856 г., правительство решается изменить самую денежную систему, думая такой мерой хоть несколько поднять постоянно падающую покупательную способность бумажного рубля. Для этого в 1859 г. при Департаменте горных и соляных дел назначается комиссия, в состав которой вошли: тайный советник Шигаев, генерал-лейтенант Армстронг, т. с. фон Гец, т. с. барон Мейендорф, т. с. Гагемейстер, д. с. с. Небольсин, д. с. с. Бутовский; д. с. с. Ключарев, генерал-майоры Гернгросс, Бутенев и с. с. Кёне. Кроме того, в некоторых специальных вопросах постановлено запрашивать мнение у академика Якоби.

Комиссия предложила ввести как денежную единицу серебряный рубль, содержащий — 100 долей чистого серебра, причем сборные кружки в 5, 10 и 15 руб. чеканить из платины, предварительно установив цену на этот металл (более крупные номиналы в 20 и 40 руб. - из золота). Введение в обращение платины комиссия мотивировала тем, что внутренние качества этого металла, значительный его запас, находящийся в С.-Петербурге и возможность усилить его добычу в значительном размере, говорят в пользу этого предположения, подкрепляемого еще и тем, что хотя платиновые дензнаки высочайшим указом 9 июня 1845 г. и были изъяты из обращения, но часть их, не поступившая в казначейства, находится в обращении внутри России, принимаясь без всякого затруднения в платежи за товар по своему номиналу, так что сами менялы охотно принимают ее в размен на другие металлические деньги и кредитные билеты, со сбавкой кружка в 3 руб. лишь от 1 1/2 до 2 коп., что составляет значительно меньший промен против кредитных билетов. 

«Возобновление чеканки платины поможет возродить пришедшую в упадок платинодобывающую отрасль, повысить стоимость этого металла, и что всего важнее,— значительно способствовать поддержанию курса бумажных денег, как потому, что из имеющейся ныне платины в весьма непродолжительное время можно было бы пустить в обращение довольно большое количество монеты, так и потому, что, при некотором усилии, разработка месторождений может увеличиться, примерно на 700 000 руб. с. ежегодно». 

С прекращением чеканки, платиновая промышленность действительно пришла в упадок: на приисках, где раньше добывалось ежегодно до 100 и более пудов, добыча платины стала производиться только попутно с золотом, почему и поступавшая в казну узаконенная подать — 10% натурой — была весьма незначительна. К 1859 г. на С.-Петербургском дворе имелось платины в виде старых денег — 445 пудов 4 ф. 4 зол. 71 доля, по номиналу на 2 118 678 руб. и 452 п. 342 18 ф. 85 зол. 50 долей в других видах. Со времени открытия платины в России (1822 г.) по 1845 г. ее добыто:

Из этого числа, как мы видим выше, в 1859 г. на дворе имелось платины: 

С 1845 г. было несколько продаж этого металла по нижеследующим котировкам: 

В 1857 г. парижскому фабриканту Кеннесену — по 3150 р. за пуд 40 пуд. по высочайшему повелению. 

Комиссия нашла, что в 1828 г., выпуская новые денежные знаки, правительство не имело в запасе достаточного количества металла, почему должно было покупать его дорого, а номинал их превышал стоимость металла; но впоследствии разность эта заметно сократилась и в 1843 г. только на 15% превышал парижскую стоимость металла в изделиях, которые выдавались по 1000 фр. килограмм, а в нашей монете килограмм стоил 1145 фр. Денежная система была раньше настолько удовлетворительна, что всякий, имеющий право на получение денег из казны, домогался получить их ассигнациями, а не серебром или золотом, почему и не было насущной надобности в платинниках. Между тем, в 1859 г. имеется масса кредитных билетов и введение платины дало бы возможности изъять из обращения бумажных денег на несколько миллионов рублей. Следовало только ввести её на более правильных основаниях, и она имела бы важное преимущество перед бумажными деньгами, как имеющая существенную ценность и не требующая никакого за себя обеспечения. Из запасов ее можно было прямо выпустить некоторое количество, а заводчикам объявить, чтобы они доставляли сполна всю добываемую ими платину в казну, с выдачей за это соответственной суммы новыми деньгами из этого металла, с исключением пошлины и расходов за очистку и передел; остатки же его при обработке поступали бы в казну. 

Количество повсеместной добычи платины, необходимое для установления на нее котировки, с точностью определить было нельзя, но довольно близкое понятие можно было получить по ввозу ее во Францию, где производство платиновых изделий было наиболее распространено. 

По сведениям таможен, представленных академиком Якоби18, во Францию было ввезено платины: 

  
Числа эти не совсем точны, потому что во Франции пошлина на платину слишком была высока и часть ее водворялась тайно. Во всяком случае, приведенная таблица показывает, что потребность на платину с каждым годом увеличивалась.

Россия по богатству своих платиносодержащих приисков занимала первое место и стояла почти вне конкуренции. Колумбийская платина шла большей частью во Францию, а в Англию доставлялась неодинаково и неправильно, никогда не достигая более 200 килограммов, т. е. 12 1/2 пудов. Из Африки, из Шоко, через гавани Карфаген и Бонавантуру получалось ежегодно в Европу от 1000 до 1200 килогр., т.е. 62 1/2 до 75 пудов. Разработка платины в Калифорнии была весьма незначительна: всего получено 15 килогр. или менее 1 пуда. В Австралии добыто было чрезвычайно мало, в Бразилии почти совсем перестали добывать ее, а о богатстве россыпей, открытых на островах Борнео и Мадагаскаре еще положительного ничего не было известно. 

Существовавший способ обработки платины был весьма затруднителен, неудобен и дорог, но в 1859 г. парижские химики Сент-Клер Девилль и Дебре открыли новый способ, по которому можно было этот металл сплавлять, как серебро и золото в струе кислорода и светильного газа; подобная плавка обходилась дешевле на 30% против прежнего способа, и обрезки и опилки могли опять идти в дело через плавление. Самый металл выходил красивее и чище, и потери в нем было меньше. Кроме того, платина начинала представлять необходимый материал для многих отраслей промышленности, прежде не существовавших. 

Другие государства не в состоянии были обойтись без русской платины, почему стоимость ее должна была увеличиться и находиться в зависимости от России, как владеющей главнейшим источником этого металла. 

Как металл для чеканки денег, платина удобна и тем, что не окисляется на воздухе, не подвергается истиранию и не теряется при пожарах как бумажные деньги, или серебро и золото, легко сплавляющиеся в слитки. Подделывать её очень трудно, так как она тяжела, и вся привозная из-за границы монета была петербургского чекана. 

Все эти соображения побудили в 1860 г. Министерство финансов, хотя и отказавшегося от изменения денежной единицы, предложить комиссии дальнейшее обсуждение вопроса о платиновых деньгах. Надлежало только определить возможно точнее, сколько на самом деле стоит платина. 

Вернейшее определение можно было вывести из котировок колумбийской платины, которая одна была в состоянии конкурировать с нашей. Металл этот в сыром виде стоил 750 франков за килограмм, что составляло 3072 руб. за пуд или 80 коп. золотник. В полосах и плитках, считая потери при переделке, он обходился в 867 франков за килограмм, а в изделиях он стоил до 1000 франков. Стоимость эта при обработке новым способом (Девилля и Дебре) уменьшилась бы на 133 франка, т.е. составляла бы 877 франков. Но если считать это уменьшение для большей верности лишь в половину (66 1/2 франков), то тогда килограмм в изделиях будет стоить до 937 1/2, франков, или около 96 руб. за фунт, т.е. рубль за золотник. Цена эта представлялась самой удобной, так как платина продавалась в 1860 г. за границу по 85 коп. за золотник, и не велика, потому что сравнялась бы с котировками других стран. 

Придя к такому заключению, Департамент горных и соляных дел положил учредить вновь платинники двух видов: один — весом в 1 зол. 48 долей и номиналом в 1 1/2 руб., а другой — в 3 золотника — номиналом в три руб.; сообразно своему весу они должны быть несколько более гривенника и четвертака. 

Но раньше, чем приступить к их выпуску, решено рассмотреть способ плавления платины Сент-Клер Девилля и Дебре, что и поручено академику Якоби, который объяснил, что способ этот состоит в плавке металла в печах из негашеной извести и при сильном жаре представляет не более затруднений, чем обработка золота и серебра. Это открытие имеет то преимущество, что процесс обходится гораздо дешевле; старый способ обработки стоит 316 руб. 40 коп, за пуд, а новый, по исчислению самого Девилля, стоит около 70 руб. за пуд; даже, если принять во внимание нашу дороговизну и допустить стоимость его в сто рублей, то и тогда в экономии осталось бы 216 руб. на пуд. Образовавшейся от экономии суммой можно было бы воспользоваться для постройки великолепной лаборатории, если только будет обрабатываться от 150 до 200 пудов в год. Чтобы вполне ознакомиться с новым способом производства, Якоби ездил в Париж, присутствовал при чеканке и образцы, сделанные при нем, оказались весьма удачными; чекан вышел в совершенстве, рельеф выходил так же отчетливо, как на золоте только от одного удара пресса. А так как этим новым или сухим способом из платиновой руды выходило 80% сплава, а не 70 или 72%, как прежде, и притом высшего качества, то он предлагал тотчас же ввести изобретенный способ плавки и чеканить монету, не обращая внимания на пропорцию составных частей платины и иридия. Для этого Якоби советовал воспользоваться остатками платины, находящейся на С.-Петербургском дворе и покупкой ее в виде пластинок и негодной утвари по 90 руб. за фунт. 

Комиссия вполне разделяла мнение академика Якоби относительно важности и выгод нового открытия Девилля и Дебре, но заявила, что подобная обработка до сих пор ограничивалась лабораторными опытами, а не применялась к большому количеству, и при этом получалась смесь разнородных металлов, не представляющая той ценности, какая требуется от всякой монеты, тем более, что руда гороблагодатских и богословских заводов содержит большее количество разных примесей, чем платина приисков Демидова. По словам изобретателей и штабс-капитана Лисенко, специально ознакомившегося с этим способом, новый способ плавления требовал повторных опытов до введения его в валовое производство, так как до сих пор получалась одновременно небольшая часть очищенной платины, а для увеличения дела потребовалось бы значительное количество дорогостоящих в России материалов, как, например, марганца, необходимого для добывания кислорода. Парижский фабрикант Кеннесен, владевший обширнейшими фабриками платиновых изделий, был также приглашен на заседание комиссии, где заявил, что новый способ применялся фабрикантами только в том случае, если требовалась незначительная часть платины и если при этом чистота ее не имела большого значения. Хотя в Париже и был получен, посредством плавки слиток в 32 фунта, но это потребовало больших расходов и много времени, так как пришлось сделать более десятка сплавов, в продолжении почти двух месяцев, что при обработке большой массы платины почти недоступно. Сверх того, при чеканке остаются обрезки, опилки, стружки, которые при сухом способе не могут прямо идти в дело без сплавления, тогда как при мокром способе их только смешивают с губчатой платиной и подвергают давлению гидравлического пресса и проковке. Обрезков же этих накопляется почти столько же, сколько получается самих кружков. 

Ввиду этого постановлено было держаться старого способа обработки платины, тем более, что наши инженеры и рабочие хорошо его знали. Но, чтобы точнее и определеннее ознакомиться с новым производством, комиссия решила: 1) пригласить самого изобретателя Сент-Клер Девилля, приготовив к приезду его необходимые материалы и аппараты, чтобы опыты не встретили затруднений; 2) безотлагательно собрать сведения за границей насчет стоимости и степени употребительности по старому и новому способу обработки, чтоб удостовериться, какое значение получит в платежах предполагаемые новые деньги по тому или другому способу чеканки, и 3) если сведения эти приведут к удовлетворительным результатам, то заменить старый способ новым. На чеканку решено было употребить до 400 пудов старой платиновой монеты, находящейся на дворе, и выпустить лишь номинал в 3 руб., выделку же 1 1/2-рублевиков отложить до более удобного времени.

Затем возник вопрос: выставлять ли на новых дензнаках ценность их в серебряных рублях, или только указать вес металла в них, с тем, чтобы правительство ежегодно объявляло котировку, по какой они будут принимаемы в казну. По этому вопросу мнения членов комиссии разделились: Шигаев, Гагемейстер и Небольсин находили неудобным назначить номинал в серебряных рублях, потому что в обращении исключительно были кредитные билеты и реальный обменный курс их был дешевле серебряного рубля на 6, 8 и 10%; так что курс платиновой монеты рубль за золотник по счету на кредитный, была бы ниже на 10% и казна теряла бы на каждом пуде ее 300 руб. серебром, а на 900 пуд. платины, хранящихся на Мон. дворе, понесла бы убытку при выделке денег до 270 000 руб. Во избежание такой потери надобно было бы присоединить платину к разменному фонду и лишить как правительство, так и публику ожидаемых от нее выгод. Казна ничего не выиграла бы, если б эти средства платежа стали обращаться с лажем, что едва ли можно было ожидать, так как курс платины еще не установился. До сих пор казна продавала этот металл около 3200 руб. за пуд, ниже предполагаемой цены ее в монете на 640 руб. 

Поэтому платина не имеет определенного внутреннего достоинства, как золото и серебро, не имеет и биржевой ценности,— значит походит на денежный знак, как кредитный билет. При введении ее в обращение должна увеличиться добыча платины на заводах, что понизит курс этого металла на заграничных рынках, а если от применения ее по новому способу увеличится ее сбыт, то платину станут добывать и на тех приисках других стран, где она до сих пор не разрабатывалась. На этих основаниях и котировки нашей монеты будут колебаться. Вот почему надлежит выпустить денежные знаки, означив на них только вес, а обменный курс их должен ежегодно определяться особым высочайшим указом, соображаясь с торговыми котировками иностранных рынков, тем более, что во время существования ассигнаций, правительство постоянно объявляло по какому курсу на серебро они должны быть принимаемы в казну. Таким образом, устанавливали курс червонцев, а в Германии и Австрии правительство также периодически определяло курс денег из золота в расчетах с казной; в Голландии и Бельгии таким же путем принимали в платежи как иностранные, так и местные средства платежа прежнего чекана. На первый же раз курс объявить в 3 руб., считая по 1 руб. за золотник. 

Таково было мнение Шигаева, Гагемейстера и Небольсина. Но остальные члены комиссии его не разделяли, доказывая, что номинал следует определять правильно по отношению к серебряному рублю, как общему эталону, не подверженному колебаниям; что не ценность серебряного рубля причина увеличения дороговизны и упадка кредитных билетов, а избыток последних и недостаток полноценных денег. Из этого следует, что и платина приобретает свое значение, как монета, и кредитные билеты выиграют, так как при выпуске в обращение платины большое количество их будет изъято из обращения. Металлические деньги же, с означением на них одного только веса, не соответствует началам, принятым во всех европейских государствах, принимающих на себя ручательство сделанной оценки, в глазах не только низшего класса народа, но и высшего: — такая монета, с означением в ней одного веса, не имела бы надлежащей стоимости и доверия. Мнение это восторжествовало и решено выставить на платинниках соответствующую им нарицательную ценность, сообразно с весом, в рублях серебром, считая за золотник 1 руб. Окончательно комиссия пришла к следующим заключениям: учредить платиновые деньги; цену им назначить по 1 руб. за золотник, по каковой и принимать их в казну; чеканить их весом в три золотника, с рубчатым на окружности гуртом. На выделку ее употребить на первый раз старую платиновую монету (до 400 пудов), хранящуюся на С.-Петербургском дворе; употребить при чеканке старый мокрый способ до тех пор, пока опыты окажутся удовлетворительными по новому сухому способу, который немедленно начать производить, сколь можно в большем размере и для чего пригласить самого изобретателя г-на Девилля. Дозволить беспошлинный вывоз за границу платинников, а оттуда ввоз платины во всех ее видах. За подделку их поступать с виновными согласно существующему закону за подделку других денег. На дело чеканки употреблять имеющийся на металл, как сырой, так и обработанный, добываемый в России, как в казенных, так и с частных заводов; принимать его от вольноприносителей во всех видах. Обязать частных заводчиков доставлять на двор платину всю сполна; уплачивая им следующие по расчету деньги, по удержанию определенной законом подати и расходов за очистку и передел, рассчитывая по весу очищенного металла. Для избежания мелочных расчетов, принимать от вольноприносителей не менее 1/2 фунта. Дозволить переделку новых дензнаков в изделия, и до учреждения в России частных платиновых фабрик изготовлять на Мон. дворе необходимые платиновые предметы, как то: тигли, перегонные кубы, чаши, пластинки, проволоки и проч., взимая за них, кроме установленной цены, еще 12 проц. со тоимости металла и расходов на приготовление19. 

5 февраля 1862 г. министр финансов представил в Государственный совет заключение комиссии. Общее собрание Государственного совета, одобрило предложение чеканке платины, на основаниях, предложенных комиссией, но постановило, чтобы металл оценен был в монете по 85 коп. за золотник (3264 руб. пуд) и она чеканилась бы в три и шесть рублей. На основании этого мнения Государственного совета, было составлено следующее положение, получившее высочайшее утверждение.

Положение о платиновой монете20

1) О весе. Платинники чеканятся по рисункам и описаниям, законом установленным, номиналом: 

а) в три рубля на серебро, весом в три золотника, пятьдесят и четырнадцать семнадцатых долей очищенной платины; 
б) в шесть рублей на серебро, весом в семь золотников, пять и одиннадцать семнадцатых долей очищенной платины. 

На сем основании из пуда очищенной платины должно чеканиться 3-рублевиков 1088 кр., а в 1000 кружках 3-рублевиков или 500 кружках 6-рублевиков должно быть указано веса 36 ф. 73 з. 39 9/17 д. 

2) О чеканке. Чеканка производится из казенной платины. Заводчикам и частным лицам, имеющим собственную платину, отпускается за оную, по желанию их, выделанная таковая монета, за исключением положенных расходов. 

Прием от частных лиц платины допускался в количестве не менее полуфунта. 

Ремедиум допускается на 3-рублёвый кружок 1 1/2 доли, а на 6-рублевый 2 1/2 доли, на 1000 же 3-рублёвых или 500 6-рублевых кружков — 2 золотн. более и менее указанного веса. 

За передел платины полагаются с приносителей расходы: 

а) на потерю в металле при выделке на 10 фунтов, очищенной платины 4 золотника и при обработке обрезков 4 зол., итого 8 золотников. 
б) на материалы и расходы по чеканке с каждого 3-рублёвого кружка — 8 коп., а с 6-рублевого — 16 коп. 

По приведении в известность количества чистой платины, полученной из сырой, представленной от частного лица, или по взвешивании представленной им очищенной платины, если оная представлена в таком виде, что может быть употреблена в переделе без обработки растворением, составляется с ним на вышеозначенном основании расчет и причитающееся по оному число платиновых кружков, буде наличность дозволяет, немедленно выдается с додачей серебром и с получением положенной платины за очищение и передел кредитными билетами или платиновой же монетой. В случае неимения в наличности для удовлетворения частного лица платиновых денег, оные выдаются ему при первой сдаче их из передела. 

Примечание. Очищенная платина, приносимая частными лицами в видах, неудобных к переделу, должна быть подвергнута той же обработке, как и сырая, со взысканием положенной на это платы. Если же оная потребует только перековки в полосы, то за сие взыскивается на потерю по 8 зол. на пуд и на расходы по 2 руб. на пуд. 

Правила относительно учета, установленные для золота и серебра, наблюдаются также и при переделке платины. 

Сдачу готовой продукции из передела в казначейство двора и отпуск оной частным людям производить тем же порядком, какой установлен для золота и серебра.

Об обращении

Платиновые деньги нового чекана имеют обращение наравне с серебром и принимаются в казну по указанной ее ценности, кроме испиленных или испорченных, которые должны быть обращаемы приносителями двору для передела, с платежом положенных расходов.

Рабочее положение на выделку 450 000р. платиной

 

Вывоз за границу металлических денежных знаков нового чекана и обратный привоз оных разрешается беспошлинно.

Дозволяется употреблять платиновую монету на выделку изделий всем, кто пожелает.

За подделку её виновные подвергаются наказаниям по уложению о наказаниях, как за подделку золота и серебра.

О приготовлении изделий из платины. На Мон. дворе приготовляются по мере средств и возможности по требованиям казенных мест и просьбам частных лиц, из Казенной палаты оного двора тигли, перегонные кубы, чаши, пластинки и проволока по 3264 руб. за пуд с наложением расходов по приготовлению и 12% с цены металла, употребленного на изделия.

Должно заметить, что кроме проекта, представленного комиссией, в 1861 г. явилось еще предложение нашего посла в Лондоне барона Бруннова о чеканке из двух металлов. В обширном письме на французском языке к князю Горчакову21 барон Бруннов просил повергнуть к стопам Его Величества соображения о введении новых денег, внушенные ему искренними верноподданическими чувствами и желанием принести возможно большую пользу своему отечеству в финансовом отношении. «Два вопроса,— пишет он князю,— давно привлекли мое внимание: употребить с пользой наше платиновое богатство и пополнить недостаток разменной звонкой монетой. В настоящее время я пытался разрешить эти вопросы, воссоединив их, и с этой целью предложил бы тип новых изделий, составленных из платины и меди, где известная пропорция платины возвысила бы стоимость меди. Но выполнить эту задачу было весьма трудно: надо было найти возможность соединить эти два разнородные металла в таком отношении, чтобы придать им соответствующую форму; в этом помогли мне два опытных в этом деле человека,— Вион (Wyon), талантливый королевский гравер и Коли (Colis), наш вице-консул в Бирмингеме, глава одного из первейших заведений по работам накладного серебра. С их помощью удалось произвести пробные образцы из соединенных металлов: 1) платиновый диск, заключенный в медной окружности (с медным ободком); 2) диск — одна сторона которого платиновая, другая — медная; 3) однородный (гладкий) - диск из сплава платины и меди. Относительная ценность разнородных металлов, входящих в состав их, может быть изменена, согласно их пропорции и той ценности, какую пожелают придать им при обращении в государстве. Тип английской монеты может служить образчиком той степени изящества, какую возможно придать им при выделке. Затем позволю я себе добавить некоторые соображения относительно несомненных выгод подобной системы. Прежде всего,— она вполне русская, так как составные её элементы — достояние империи. Действительно, Россия самая богатая страна в отношении платины и меди, ей не надо заимствовать их где-либо за границей, а стоит только превратить в деньги богатство металлическое, до сих пор остающееся мертвым. Во-вторых, это новейшее русское средство платежа имеет то преимущество, что остается внутри империи, не перейдет за границу, как золото и серебро. Золото так и стремится в чужие края. Серебро прячется, чем реже оно становится. Часто, чтобы лучше его сберечь, народ закапывает его в землю (?!). Под влиянием подобных случаев, твёрдые деньги исчезают из обращения, вместо того, чтобы служить средством обмена необходимого в ежедневной жизни. Народная деятельность замедляется, потому что источник, дающий ей толчок, иссякает. Этот недостаток разменной мелочи придает России вид страны бедной, в глазах чужеземца; свидетелем чего является всякий путешественник, желающий разменять пятирублевый билет. Такое затруднение покажется вдвойне ощутительным, по мере того, как двадцать три миллиона душ, вызванные волею императора к новой жизни, по своему общественному положению будут получать права производить уплату, что потребует непременно увеличения средств обмена. Государство уже предвидело это и говорят получило из французского банка тридцать миллионов франков серебром взамен такой же суммы золота22. Но несмотря на такую благодетельную меру, помощь, оказанная ею, будет недостаточна и непродолжительна. Если рассчитывать эти тридцать миллионов франков на народонаселение России, представляющее более 60 миллионов, то придется менее полфранка на душу. Расчет этот вполне доказывает необходимость прибегнуть к новым средствам размена по недостаточности настоящих. На этом основании введение новых металлических денег, предлагаемых мною, мне кажется, было бы в высшей степени полезно для облегчения бесчисленных нужд, явившихся вследствие уничтожения крепостного права. Уплата крестьян, государственная подать, выкупные свидетельства помещикам и прочее, облегчатся при обилии звонкой монеты, которую она почерпает из минных источников платины и меди, скрывающихся в недрах ее земли. Уже и так государство располагает многими миллионами платины, находящимися в Петербургской крепости; почти таким же богатством платины обладают крупные частные заводчики. При недостатке сбыта, эксплуатация такого драгоценного металла приостановилась, а если пустить в обращение такое огромное количество его, то ежегодно Россия имела бы достаточно разменных средств, и в короткое время народная деятельность быстро оживилась бы. В настоящее время страна наша, без сомнения, много терпит от расстройства финансов, происходящего от наводнения ее бумажными деньгами в ущерб металлических. Эта несоответственность уничтожает государственный кредит. Конечно, нельзя предотвратить зло в один год, но можно уменьшить его постепенно. Прибавляя ежегодно к нашему богатству на новых десять миллионов руб., мы через десять лет получим 100 000 000, что приведет в равновесие наши в настоящее время расстроенные финансы. Вероятно скажут, что составная монета из платины и меди не может сравняться в обращении с серебряной или золотой. На это я отвечу, что все, что служит предметом обмена, сохранит свою номинальную ценность, если казна будет принимать в уплату податей. И так новые деньги поддержат свою ценность наравне с серебряными, золотыми и бумажными, если только ее будут принимать свободно в казну по тому же номиналу, по какому они выпущены». 

К письму своему барон Бруннов приложил пробные демонстрационные образцы, а также и из платины и золота, и из серебра и золота. Затем он сделал следующую расценку металлов в них.

Расчет их производства, выведенный нашим консулом в Бирмингеме, следующий:

Тип со срединой из другого металла:

 

Сотня — 1 шиллинг 6 пенсов.

 

Тип гладкий, из сплава разнородных металлов:

 

Сотня — 1 шиллинг.

При валовом производстве дешевле. 

По мнению бар. Бруннова, изделие из платины и меди прочнее бронзового и гораздо лучше медного, так как время не имеет на него влияния, «а модель из платины с золотой серединой очень красива,— и далеко превосходит своим видом прежние петербургские платинники — голубовато-тусклые, похожие на свинец». 

Но доводы барона Бруннова оказались весьма неубедительными, а самый проект довольно неосновательным. По высочайшему повелению министр иностранных дел препроводил письмо и ящики с пробными образцами к министру финансов Княжевичу, который, 3 августа 1861 г. отправил их на рассмотрение Департамента горных и соляных дел. Департамент дал весьма неутешительный для Бруннова ответ. Действительно, чтобы служить мерилом ценности, монета, прежде всего, должна иметь определенную, законом установленную цену, соответствующую ее внутреннему достоинству, между тем, как смешанные образцы представляют в этом отношении громадные затруднения. 

Деньги из платины с медным ободком надобно делать так, чтобы в каждом кружке был известный вес обоих металлов, а такое постоянное соединение в известном весе двух различных металлов очень затруднительно и в верности пропорции их нужно убедиться только выбивши средний платиновый кружок из медного ободка. В Англии, в 1847 г., пытались фабриковать подобный биллон, состоявший из серебра и меди. Королева раздавала его в виде милостыни народу на страстной неделе; но эти пробники в 1, 2, 3 и 4 пенса не были пущены в обращение, вероятно потому, что их нашли непрочными, так как средний кружок выпадал при бросании его на пол и даже легко выдавливался пальцами23.

Таким образом, платинники с медным ободком не могли быть допущены по трудности их выделки, невозможности определить истинную их ценность и по своей непрочности. Второй тип: двухсторонний платиновый и медный, представляется новым изобретением; но он не имел даже по виду своему никакого значения, так как выглядел с лицевой стороны — платиновым, а с оборотной — медным, и в нём трудно было определить взаимное отношение двух металлов, а следовательно, и верную ценность его, тем более, что подобная накладка платины, как в отношении материала, так и самой работы, обходилась бы правительству дорого, нисколько не увеличивая стоимость меди по невозможности отделить ее от платины. Третий тип — сплав меди с платиной был тоже неудобным, потому что в таком случае надо прибегать к весьма сложным химическим анализам мокрым путем, чтоб разъединить платину с медью, и монета, приготовленная таким образом, не имела бы никакого значения, хотя казне обходилась чрезвычайно дорого. 

Барон Бруннов полагал достоинство предлагаемых денег в том, что они останутся внутри России, так как не будут приняты за границей, но мысль ошибочна потому, что тогда это служило бы доказательством, что они не имеют внутренней стоимости и могут быть только денежным знаком, каких у нас и без того было много. К тому же сбыт платины получал обеспечение введением в обращение этого металла.

Ввиду всего этого, Департамент горных и соляных дел дал заключение, что введение дензнаков, предложенных бароном Брунновым, не может быть осуществлено. Несмотря на это, 11 августа дело о них было передано на рассмотрение особой комиссии, которая не только согласилась с мнением Департамента горных и соляных дел, но добавила, что для устранения недостатка в разменных деньгах приняты уже меры: заготовкой более 15 000 000 экземпляров нового серебра, могущего удовлетворить потребностям империи вместе с прежним серебром и медью, а так как оно на 15% ниже нарицательной цены серебра, то не будет приниматься на заграничных рынках и этим достигается цель, побудившая барона Бруннова представить свои соображения24. 

27 октября 1861 г. министром финансов был подан всеподданнейший доклад с представлением образцов барона Бруннова. В докладе этом выяснилась патриотическая мысль нашего посла в Лондоне, затем излагалось мнение особой комиссии при Департаменте горных и соляных дел и что цель, предлагаемая бароном Брунновым, будет достигнута выпуском нового серебра на 15 000 000 руб.— сумму, которая остается у нас в России, так как эта мелочь будет на 15% ниже нарицательного курса серебра, а также и выпуском платины. 

На основании подобных же соображений поначалу не был принят и сплав, заключающий в себе 1/2 серебра, предложенный 30 декабря 1861 г. графом Рюольц, главным инспектором железных дорог во Франции. 

Еще до окончательного утверждения новой чеканки платины, Департамент горных и соляных дел просил разрешения министра финансов приступить немедленно к производству опытов плавления платины по способу Сент-Клер Девилля и Дебре, и для этого выписать из Парижа необходимый для плавки прибор больших размеров и исследовать качества наших известняков, чтобы точнее определить, могут ли они заменить монмартрский известняк, употребляемый Девиллем в Париже. 

Министр утвердил эту просьбу, разрешив работы производить под наблюдением начальника химических производств на Мон. дворе и управляющего лабораторией, а самые опыты плавки возложить на благонадежного горного инженера, освободив его от всяких других обязанностей, с тем, чтобы он определил: угар платины от плавки, изменение ее составных частей, стоимость этой работы, а также во сколько обойдутся произведения двору и по какой они могут быть проданы. Для этих опытов употребить от 3 до 4 пудов сырой и очищенной платины, а угар ее отнести на счет казны. Все расходы произвести из оборотного капитала двора, заимообразно, с тем, чтобы по окончании опытов представить общий счет в государственное казначейство. 

Вскоре по высочайшем утверждении проекта, министру финансов Рейтерну предоставлены образцы рисунков трех- и шестирублевиков. Тип оставлен был прежний, но в подписи оборотной стороны стоял вес «очищенной» уральской платины. Слово «очищенной» министр приказал уничтожить, и 30 марта 1862 г. новые рисунки были утверждены императором. 

Таким образом, вся подготовительная работа была закончена, оставалось только приступить к самой чеканке. 

Но выпустить платину в обращение на этот раз было не суждено. Замечены были такие стороны этого вопроса, на которые прежде не было обращено внимания, а между тем, оказавшиеся первейшей важности. 

И вот 24 апреля 1864 г. статс-секретарь Рейтерн пишет письмо к председателю особой комиссии при Департаменте горных и соляных дел, в котором уведомляет его, что Министерство финансов обнаружило новые факты в деле, касающемся платиновой чеканки. Эти важные факты неизвестны Гос. совету, вследствие чего следует приостановить этот проект, а чтобы основательнее обсудить его, он предложил составить комиссию из членов: директора Департамента генерал-майора Рашета, члена Совета корпуса горных инженеров генерал-майора Кованько, товарища управляющего Государственным банком Ламанского, вице-директора Департамента Рассели, исправляющего должность начальника двора полковника Ольховского и состоящего при лаборатории штабс-капитана Лисенко, а также пригласить в качестве эксперта Ададурова, доверенного заводчика Демидова. 

В заседании 4 июля 1864 г., комиссия обратила свое особенное внимание на то, что с учреждением платиновой монеты правительство желало: 1) доставить выгодное употребление запасам платины и 2) стимулировать развитие платинового промысла, находящегося у нас в упадке. Разобрать эти два положения — комиссия и поставила себе главной целью. Рассматривая первое, она нашла, что хотя платина, как металл и имеет свойства, необходимые для чеканки, но ей недостает некоторых качеств золота и серебра, всегда охотно принимаемых как орудие мены, а потому всегда и везде имеющих известную покупательную способность. Платина же не общеупотребительна и нельзя за ней признать постоянного курса в разных странах. Поэтому как платёжное средство платина может иметь только условное значение и условную ценность, весьма ограниченную, так как может обращаться в народе только с условием приема ее в казну во всех платежах. Вот почему и Государственный совет при назначении ей номинальной ценности, полагал особое внимание обратить на то, чтобы она не была выше торговой котровки металла, так как это принесло бы выгоду только заводчикам и промышленникам, доставлявшим платину на Мон. двор, а не правительству. Таким образом, восстановление платиновой чеканки принесет выгоду не целой отрасли промышленности, а одному только заводчику Демидову, и это было бы равносильно дарованию монополии частному лицу в ущерб государственным потребностям. Употреблять же казенные запасы платины на выпуск из неё денег в видах пользы и покрытия убытка казны при изъятии их из обращения, не представляет специального средства, зависящего исключительно от металла. Такое вознаграждение и еще даже большее, казна может извлечь при выпуске монеты как всякого другого металла, выше внутренней стоимости, а в платине ценности почти нет никакой, кроме условной. На этих основаниях платиновые деньги, как орудие мены, никогда не могут приобресть значения общих, а только условных, и всегда будут подходить к биллону, а подобных денежных знаков в то время имелось уже два,— серебро 72-й пробы и медь 32-рублевого в пуде достоинства,— почему увеличивать число их находили неудобным, тем более, что правительство уже приняло ряд финансовых мер к восстановлению правильности денежной системы. Ввоз же и вывоз платины чрез границу во всех ее видах не представляли достаточного обеспечения для Мон. двора в отношении металла для выделки денег, особенно когда торговый курс платины будет превышать их номинал. Одно обязательное поступление этого металла в казну, как горной подати, от 20 до 30 пудов в год, не могло удовлетворить требования двора. 

Руководствуясь государственными интересами и принимая в расчёт вышеизложенные доводы, члены комиссии нашли целесообразным отказаться от чеканки платины. Имеющимся объёмам этого металла решено было найти какое-нибудь иное применение, чтобы как-то по-иному стимулировать развитие платинодобываущей отрасли. Поэтому весь этот металл, имевшийся на дворе, приказано было отдать Госбанку для последующей продажи, а вырученные за него средства направлять на поддержку разменного фонда. 

Государственный платиновый резерв в тот период был чуть менее девятисот пудов. Также Демидов имел триста шестьдесят пудов – ему предложили договориться с Госбанком по поводу стоимости и других вопросов относительно совместной реализации металла, чтобы не конкурировать друг с другом.

Для стимулирования развития платиновой отрасли комиссия пришла к выводу о целесообразности снижения горной подати с добычи этого металла, а также позволить его вывоз из России в неочищенном виде без пошлины. Кроме этого предполагалось отказаться от обязательного привоза заводчиками всей добытой платины на Санкт-Петербургский двор для очистки, поскольку она была для них слишком накладной и стесняющей – за рубежом за очищение брали существенно меньше и и при этом делали его качественнее.

Однако из-за того, что в неочищенной платине часто присутствует и золото, для предотвращения его незаконного вывоза за рубеж, добытчикам предписали доставлять весь неочищенный металл на Мон. двор для экспертизы, после чего он возвращался полностью при соответствующем заключении. Ещё желающим разрешили создавать лаборатории и другие производства изделий из платины и приказано было возвратить с С.-Петербургского двора заводчикам весь металл (прошедший очистку и неочищенный), с взиманием горной подати и соответствующих расходов.

Вопрос об облегчении горной подати был довольно сложным. До тех пор владельцы посессионных заводов обязаны были вносить в казну по 15% с платины, а заводы на полном праве собственности — по 10% натурой. Но в 1863 г. платина добывалась преимущественно на нижнетагильских заводах Демидова, принадлежащих к разряду посессионных, а на других частных и казенных гороблагодатских и богословских заводах ее разрабатывалась сравнительно мало. Для заводчиков было тяжело платить подать в размере 15% с платины, тем более, что горная подать с меди и чугуна была уже понижена на три года высочайше утвержденным мнением Государственного совета 3 декабря 1862 r. предполагалось даже уменьшить ее с золота, добываемого частными лицами; поэтому комиссия полагала — ввиду таких затруднительных обстоятельств, предоставить подобную льготу и платиновому производству, чтобы тем вернее поддержать его развитие. А так как для самостоятельной очистки платины промышленники должны будут устроить особые заведения, для чего им потребуется затрата большого капитала, то нашли справедливым освободить их совсем от горной подати с платины в продолжении 5 лет, тем более, что казенный доход от нее не превышал 28 000 руб. в год, потому что, взимаемая натурой, она составляла 8 1/2 пуд. в год и оценивалась казной по 80 руб. за фунт — 3200 руб. за пуд25. 

Резюмируя все вышеизложенное, комиссия представила министру финансов следующие свои соображения: 

1) Чеканку платины не восстанавливать. 

2) Имеющиеся на С.-Петербургском дворе запасы казенной платины передать в ведение Государственного банка, предоставив ему все операции по продаже оной с тем, чтобы выручаемые от продажи платины деньги были обращаемы на подкрепление разменного фонда. 

Примечание. Частным лицам, имеющим запасы платины, предоставить войти в ближайшее соглашение с Государственным банком для продажи платины за общий счет и определения условия для взаимной выгоды обеих сторон. 

3) Обязательную для частных промышленников очистку сырой платины на С.-Петербургском дворе отменить, а затем разрешить устройство частных лабораторий и других заведений для очистки и обработки сырой платины. 

Примечание. Имеющуюся на С.-Петербургском мон. дворе платину, принадлежащую частным лицам, возвратить им в том виде, в каком она находится, т.е. частью в сыром (не подвергавшуюся еще обработке), со взысканием установленной подати в сыром же виде; частью в очищенном, со взысканием, кроме подати, также расходов, действительно употребленных двором на обработку ее. 

4) Для удовлетворения требований частных лиц на платину в виде тиглей, перегонных кубов, чаш, пластинок, проволоки и прочее, предоставить Монетному двору, впредь до учреждения в России частных фабрик платиновых изделий, приготовлять из платины и означенные изделия, отпуская их по установленной цене, со взиманием за все сии вещи расходов на приготовление и 12% с существующей стоимости металла. 

5) Обязать частных промышленников доставлять всю добытую на приисках сырую платину на С.-Петербургский мон. двор для освидетельствования, после которого она должна быть возвращаема им сполна, с надлежащим со стороны двора удовлетворением о несодержании в ней золота. 

6) Разрешить беспошлинно ввоз и вывоз чрез границу платины во всех ее видах. 

7) Освободить платиновый промысел на 5 лет от взноса горной подати, предоставив Министерству финансов войти в ближайшие соображения относительно размера и способа взимания на будущее время горной подати с добываемой на частных приисках платины. 

Мнение комиссии предоставлено было Рейтерном государю императору — и чеканка платины отменена.

--------------

Прошло 4 года. В 1867 г. комиссии, собранной для просмотра существовавшей валютной системы, предоставлено было на рассмотрение предложение введения платиновых 50-копеечников, как полноценных (банковских) или как разменных. Предложение мотивировалось дефицитом в обращении монет, ценностью выше двугривенного, и проистекающими отсюда неудобствами при платежах в 50 и более копеек, так как это заставляет носить большее число разменной мелочи. Вместе с тем, выпуск платины увеличил бы количество обращающихся денег из благородных металлов. 

Комиссия, однако, отнеслась крайне критически как к самому предложению, так и к поводам, его возбудившим. 

Она доказала, что золото и серебро всегда имеют ценность, будут ли они в изделиях или в монете, так как всегда имеется значительный спрос на эти металлы, что и дает возможность свободного обращения деньгам из этих металлов. 

Напротив того, платина, употребление которой было еще весьма ограничено, вовсе не имела постоянного курса и посему не могла служить верным и неизменяющимся мерилом ценности, а, следовательно, и удобным орудием мены. 

Действительно, пуд платины, продавался: 

Кроме того, иметь в государстве двойную денежную систему, золотую и серебряную, представляет уже много неудобств, так как, как бы ни тверды были котировки этих металлов, но они все-таки подвергаются относительным между собой колебаниям, при которых является возможность производить платежи теми деньгами, покупательная способность которых понижается, нарушая, таким образом, прочность договоров. Неудобства эти могут ещё больше увеличиться при выделке денег из трех различных драгоценных металлов. 

Дороговизна и тяжесть платины делают ее недоступной для приготовления разменного средства платежа, с таким возвышением номинала, чтобы последний был поставлен вне влияния изменений, происходящих в торговых котировках металла, и чтобы величина и вес кружков были удобны для обращения. 

Если из пуда платины выделывать, например, полтинников на сумму от 3500 руб. до 4000 руб., т.е. с увеличением цены их на 40% против наименьшей стоимости, по которой платина продавалась в 1866 г., то и тогда величина их в диаметре была бы не более пятачка, т.е. в пятьдесят девять точек; кроме того, при чеканке платиновых полтинников нельзя было бы, без стеснения денежных оборотов, не выпускать в обращение разменной монеты низшего достоинства, а так как биллон из неблагородных металлов и медь не могут быть выше 10- или даже 5-копеечного достоинства, то для средних подразделений от этих цифр до 50 коп. пришлось бы сохранить или нынешние разменные деньги, или заменить их другими и, таким образом, подразделения рубля выражались бы весьма различно: полтинниками из платины с условленным курсом, полноценными четвертаками из серебра 83 1/3 пробы, серебряными же 20, 15 и 10 коп. низшей пробы и 5 коп. и ниже медью также с условленным курсом. Обращение в государстве такой массы различных денег было бы, по мнению комиссии, конечно, весьма затруднительно и при твердой денежной единице, а при колеблющемся постоянно курсе кредитного рубля пожалуй, и не возможно было бы сохранить правильное отношение друг к другу всех этих монет. 

Если же не выпускать вовсе в обращение 20 и 15 коп., то денежные расчеты от замены их платиновым 50-копеечником только проиграют, так как случаи уплат 20 и 15 коп. гораздо чаще встречаются, чем в 50 коп. 

Мало этого, ведь самое действительное средство против подделки разменной, т.е. такой монеты, действительная цена которой ниже номинальной, состоит в том, что она чеканится лишь в самых мелких подразделениях денежной единицы. При ограничении арены обязательного приема её в платежи, выгода от подделки ее становится слишком ничтожной, чтобы служить приманкой к занятию подобным промыслом. Между тем, подделка разменных денежных знаков с номиналом в 50 коп. обещала уже значительные выгоды подделывателю. 

Таким образом, платиновые полтинники окажутся неудобными, будут ли они выпускаемы как банковые или как разменные. Полноценным или банковым платёжным средством они не могут быть, так как не служат верным орудием мены из-за непостоянного обменного курса своего металла, как средство размена они слишком дороги (50 коп.) и нарушают тем существующую денежную систему, допускающую разменную монету только в мелких подразделениях рубля (ниже 25 коп.). «Наконец, при современном стремлении к установлению однообразной денежной системы во всех европейских государствах,— дает свое заключение комиссия,— введение у нас платиновых металлических денег, нигде не употребительных, могло бы затруднить нас при возможных в сем отношении комбинациях».

По всем этим соображениям введение платиновых 50-копеечников найдено нежелательным.

------------

Проект чеканки полтинников  — была последняя попытка введения у нас в оборот платины,— этого излюбленного детища Канкрина. 

Чеканка платины в течение почти четверти века26 занимала финансовые умы прошлых царствований, и, словно мираж, блистающий яркими красками, она пленяла правительство своими выгодами; но лишь только на ней сосредотачивалось внимание, лишь только идея чеканки осуществлялась, или уже близка была к выполнению,— выгоды эти вдруг исчезали, как вдруг пропадает и мираж из глаз изумленного путешественника. 

В истории введения платиновых средств платежа замечаются две фазы, характерно отличающиеся одна от другой. 

Первая начинается с момента зарождения у графа Канкрина идеи чеканки таковых (1827) и заканчивается изъятием из обращения их графом Вронченко (1845). 

Вторая — заключается от 1859 до 1863 гг.,— т.е. от времени предложения Княжевича вновь выпустить монету и до разрешения комиссии не чеканить ее.

Попытаемся дать краткое заключение о каждой из них.

Строго говоря, у графа Канкрина не было особенно важных и серьезных причин для введения платиновых денег.

Ему казалось, что мера эта должна принести известную выгоду правительству — а это никогда не было лишним, хотя в то время финансы и находились в сравнительно хорошем положении. Но главной побудительной к тому причиной было личное желание графа: платиновые деньги — его выдумка, которой он очень гордился и которую сумел довести до выполнения. Но как человек, безусловно способный и талантливый, он обставил ее таким образом, что действительно, кроме выгоды, она ничего не принесла бы правительству. Падение котировок платины, во-первых, не грозило до такой степени, что могло обесценить монету; оно только заставило бы вернуться ее в Россию из-за границы. Внутри же государства она всегда обращалась свободно, как это и было, например, в 1859 г., т.е. даже четырнадцать лет спустя после изъятия, что мы видим из доклада комиссии. 

Не так думал ближайший преемник главы Минфина Канкрина. Граф Вронченко панически боялся фальсификации платиновых платёжных средств за рубежом, что грозило потерями для казны, хотя подделать платиновую монету в то время было чрезвычайно трудно и невыгодно для частного лица. Во всех ввезенных в Россию, а также и отобранных «под благовидным предлогом» платинниках не нашлось ни одного поддельного. Казалось, что этого могло бы хоть несколько успокоить министра, но напрасно: он ходатайствует не только о прекращении их чеканки, но и об изъятии их из обращения в 6-месячный срок, т.е. такой, который для многих, особенно в то время, оказывался положительно невозможным. 

Итак, по нашему мнению, если и не было особенно побудительных причин для введения в обращение платины, которое и нельзя отнести к особенно блестящим финансовым операциям, то вынимать ее в такой короткий срок из обращения было уже безусловно ошибкой. Любопытен факт, что в некоторых слоях общества существовало убеждение, что правительство потому назначило такой короткий срок вымена, что истинная стоимость платины в действительности дороже, чем в монете, и казна желает перечеканить её в более легкую, — т.е. убеждение, прямо противоположное причинам, вызвавшим её изъятие. Следовало или оставить её в обращении, постепенно задерживая в казначействах, или же назначать более долгий срок. 

Но вот проходят четырнадцать лет, и снова возрождается вопрос о чеканке платины. Если в 1828 г. не было особенных причин для ее введения, то в 1859 г. явилась необходимость обсудить это предположение, как одно из средств к упорядочению финансов. Инициатором вторичной идеи ввода в обращение платины надо кажется без сомнения признать академика Якоби. Собирается комиссия, три года обсуждает этот вопрос, решает его, наконец, в утвердительном смысле — и вдруг оказывается, что упускает из виду такие соображения, которые делают предложение неудобным к выполнению. 

Что же касается предложения 1867 г.— чеканить платиновые полтинники, то это один из тех проектов, которые загромождают Министерство финансов, ни мало не окупая времени, потраченного на их рассмотрение. 

Вообще говоря, платина хотя и обладает многими качествами монетного металла, но чеканка из нее неудобна. Кроме того, она получила теперь такое широкое применеие в электричестве, которое поглощает почти всю ее добычу. За последние годы ежегодный вывоз достигает средним числом до 200 пудов. Так:

Вывоз платины по границам27

 

Из таблицы этой видим, что, например, в 1891 г., пуд платины стоит 4775 руб., а золотник около 1 руб. 19 коп., так что трехрублевики 1828 — 1845 гг. имели в этом году чистого металла почти на ту же сумму. В прошлом (1892 г.) добыча платины простиралась до 279 пуд. 

Заметим, однако, что первое средство платежа из платины отчеканено было по настоянию д-ра Больмана в Колумбии, откуда граф Канкрин и заимствовал свою идею чеканки. Но колумбийская платина осталась только пробной. Затем д-р Больман на Венском конгрессе советовал и испанскому правительству чеканить денежные знаки из этого металла, но предложение это было отклонено. Отклонила и Парижская валютная конференция 1867 г. предложение Якоби выпустить платиновые пятифранковики. 

Кажется, больше нигде не чеканилось для обращения денег из этого металла, если не считать появившийся осенью 1890 г. слух28, что близ Симферополя, на месте древнего города Тене-Кермена, найдена была сирийская монета Антиоха из платины.

___________________________________________________________
1 См. Горн. журн. 1892. Т. I, кн. 1.
2 А. С...й: Александр фон Гумбольдт в России и последние его труды //Вестн. Европы, 1871. Т. IV. 
3 Арх. Деп-та гос. казначейства. Мон. отд-ние. Дело № 2235.
4 ППСЗ. № 1987.
5 Арх. Деп-та гос. казначейства. Мон. отд-ние. Дела № 2235.
6 Арх. Деп-та гос. казначейства. Мон. отд-ние. Дело № 2235. ППСЗ. № 2065.
7 ППСЗ. № 3038.
8 Арх. Деп-та гос. казначейства. Мон. отд-ние. Стол 2, дело № 164.
9 Арх. Деп-та гос. казначейства. Мон. отд-ние. Дело № 1690.
10 ППСЗ. № 3974.
11 ППСЗ. № 6662.
12 Арх. Деп-та гос. казначейства. Мон. отд-ние. Дело № 2427. 
13 ППСЗ. № 18745. 
14 ППСЗ. № 19121.
15 Вел. кн. Георгий Михайлович. Мон. царствования императора Николая I.
16 В этом году выбит один шестирублевик полтинниковыми штемпелями. Но сохранился ли этот курьезный экземпляр — неизвестно. 
17 См. Zygmunt Heryng. Rubel.
18 Journal dе S.-Petersbourg. 1860. №№ 159 — 163. Sur la platine et son emploi comme mannaie.
19 Из дел Мон. отд-ния Деп-та гос. казначейства, переданных из Деп-та горных и соляных дел, № 49.
20 Из дел Мон. отд-ния Деп-та гос. казначейства, переданных из Деп-та горных и соляных дел. Т. V, № 49.
21 Вел. кн, Георгий Михайлович. Мон. царствования императора Александра II.
22 К сожалению факт этот действительно существовал,— печальный образец одной из неудавшихся финансовых мер, хотя совсем для другой цели (поднятия обменного курса бумажного рубля).
23 Интересно заметить, что Северо-Американские Соединенные Штаты в 1891 г. пытались отчеканить пробный доллар, состоявший из серебряного ободка, стоившего 75 центов, в который вделан золотой кружок в 25 центов.
24 Из дел Мон. отд-ния Деп-та гос. казначейства, переданных из Депта горных и соляных дел, № 49.
25 Из дел Мон. отд-ния Деп-та гос. казначейства, переданных из Депта горных и соляных дел. Т. V. № 49.
26 С 1827 по 1846, затем с 1859 по 1863 и наконец в 1867 г.
27 Обзор внеш. торговли по европ. и азиат. границам. 
28 См. Новое время. 1890. № 5207.

В начало раздела "Монеты">>>