Логотип
МТС

Памятные медали Петровской эпохи

Если вы пока не определились с направлением коллекционирования, если вам интересна отечественная история, если, наконец, вы любите красивые вещи, то вам стоит обратить внимание на памятные медали. Это настоящие произведения искусства с интересным сюжетом, полные аллегорических, а иногда и криптографических загадок.

Подданные Петра не видели принципиальной разницы между наградными и памятными медалями — и те и другие были знаками монаршей милости и утверждали положение их владельца в обществе. Наградные медали выдавались всем участникам операции; за храбрость и выдающиеся заслуги производили особые личные пожалования. Памятные медали того же времени изготавливались из драгоценных металлов, и получить такую награду даже через нескольких лет после события, изображенного на медали, значило удостоиться особого внимания царя.

Медаль «На взятие Шлиссельбурга 12 октября 1702 года». Серебро. Вес 33,77 г; диаметр 53 мм. Аукцион фирмы «Монеты и Медали», декабрь 2005. Старт $80 000, лот продан за $125 000

Памятные медали жаловались согласно Табели о рангах, и было немало обид и жалоб, если награжденный считал, что ему выдали медаль не той величины или не из того металла — не в соответствии с его положением и званием.

Памятные медали носили представительские функции: многие из них вручались дипломатам и отсылались ко дворам иностранных государей, чтобы утвердить новый европейский статус России как великой державы. Для этого и использовались подходящие по смыслу латинские девизы и цитаты, которые были понятны за границей. Петр любил дарить иностранцам памятные медали, связанные с Петербургом. Во­первых, это было материальным напоминанием о воплощении его мечты — новой столицы России; во-вторых, эти медали были своего рода послами, несущими в другие страны волю Петра «ногою твердой стать при море».

Русские мастера еще до появления иностранных граверов-медальеров чеканили награды на Кадашевском дворе в Москве. В их числе была медаль, выполненная неизвестным гравером сразу после взятия Шлиссельбурга.

На ней мы видим характерный для русских резчиков юношеский портрет Петра, хотя в то время царю было уже тридцать лет. Медаль предназначалась для награждения «охотников» (добровольцев) десанта, высаженного под стены крепости на правый берег Невы, всего было награждено около пятисот человек. В декабре 2005 года эта редкая медаль была продана на аукционе фирмы «Монеты и Медали» за рекордную для российской медали сумму 125 000 долларов при эстимейте 100 000–120 000 долларов.

Применительно к петровской серии существует некоторое смешение понятий «наградная» и «памятная» медаль. Иногда встречаются экземпляры памятных медалей с припаянными «ушками», но в то же время наградные медали чеканились без «ушка», и награжденный сам должен был озаботиться приспособлением медали для ношения.

Второй фактор — небольшой диаметр (45–48 мм) памятной медали с изображением Петра. Она в меньшей степени отличалась от наградной, чем в более позднее время (когда диаметр наградной медали стал равен 28 мм). Приспособление памятной медали для ношения, видимо, происходило и к двухсотлетию со дня рождения Петра, когда в моде были медалевидные памятные жетоны, а памятные медали к этому времени уже были диаметром 60 мм или более.

Вернемся к событиям Северной войны. После взятия Ниеншанца перед Петром встал вопрос: «Тот ли Шанец (Ниеншанц) крепить или иное место удобное искать, понеже оной мал, далек от моря и место не гораздо крепко от натуры… положено искать нового места, и по нескольких днях найдено к тому удобное место — остров, который называется Люст-Елант». Это отмечено в «Журнале, или Поденной записке Петра Великого». Означенный остров по-фински назывался Енисаари (Заячий), по-шведски — Люст-Эйланд, также он был известен как Люст-Гольм (Веселый). Здесь, у правого берега Невы, и началось 16 (27) мая 1703 года строительство шестибастионной крепости, и 29 июня, в день святых апостолов Петра и Павла, она получила имя, которое теперь знает каждый русский человек, — Петропавловская крепость.

К 1713 году, когда нюрнбергскому мастеру Мюллеру было заказано изготовление серии памятных медалей, город имел уже 10-летнюю историю. За это время, повинуясь воле Петра, усилиями иностранных архитекторов и русских мастеровых в гиблом болотистом месте возникла новая столица империи. В 1704 году было построено Адмиралтейство — верфь­крепость, где тысячи рабочих строили корабли, которые позже принесут славу русскому оружию. Справа от Адмиралтейства была построена деревянная церковь Исаакия Далматского, где в 1712 году венчались Петр и Екатерина. Вначале строительство велось хаотично вокруг адмиралтейской верфи, напоминая обычный русский город со слободами — Греческой (где селились специалисты по строительству галер и моряки с Адриатики), Финской (поселение финнов и пленных шведов-специалистов) и другими. В Адмиралтейской слободе у Зимней канавки жил сам царь. Рядом располагалась нерегулярная городская застройка с узкими запутанными переулками. Центр города решали то переносить на остров Котлин, в Кронштадт, то возводить на Васильевском острове, где в 1710 году был построен дворец губернатора Меншикова. Чуть позже возвели Гостиный двор, и центр возник рядом как будто сам собой.

Медаль «В память сооружения Кроншлота». Копия гравера В. Прокофьева (маленькие буквы «ВП») со штемпеля работы О. Калашникова («ОК» в обрезе рукава). Серебро. Вес 52 г; диаметр 45 мм

Получив заказ на медаль по поводу основания Петербурга, Мюллер запечатлел на штемпеле не первые дворцы и церкви, не Адмиралтейство со строящимися фрегатами, а грозные бастионы Петропавловки. По замыслу Мюллера, аверс медали должна была составлять композиция с фигурами Минервы и Меркурия, держащими медальон с портретом Петра; реверс — изображение колесницы Нептуна. Но в итоге, после соединения с портретными штемпелями появились две медали: «В память основания Петербурга», где портрет Петра появился дважды, на лицевой и оборотной сторонах, и «В память открытия мореплавания на Балтике». Последняя в некоторых описаниях значится как «В память основания Балтийского флота».

Медаль «В память основания Петербурга» работы Мюллера уже была показана. Такие предметы, как правило, являются музейными экспонатами, а на антикварном рынке присутствуют более поздние повторы­копии. Бронзовая медаль «Основание Санкт-Петербурга» работы Тимофея Иванова была продана в январе 2007 года на аукционе фирмы «Монеты и Медали» за 10 000 рублей при стартовой цене в 6500 рублей. Две такие медали, выполненные различными граверами, отчеканенные в серебре, с красивой золотистой патиной, ранее были выставлены той же фирмой с эстимейтом 1500–1700 долларов.

Реверс медали «В память основания Петербурга» имеет латинскую надпись­хронограмму «HAEC FORTIA MOENIA CONDIT» (в переводе — основывает эти крепкие стены). Выделенные буквы в этой и других хронограммах на медалях Мюллера зашифровывают год (1703) и соответствуют римским цифрам: M — тысяча, D — пятьсот, C — сотни, I — единицы). У ног Минервы и Меркурия видны маленькие одноэтажные домики левого берега Невы, на переднем плане находятся обращенные к зрителю в аксонометрической проекции бастионы крепости на правом берегу Невы. Надпись гласит: «PETRIBURGI PORTES ET NAVALE» («Порт и корабельная верфь Петербурга»).

На реверсе медали в память открытия мореплавания по Балтике (или в мюллеровском замысле — оборотной стороне медали в память основания города) — изображен Нептун с трезубцем в раковине-колеснице, запряженной морскими конями — гиппокампами. Надпись: «FINNIA ECCE TRIDENTEM» («Это — трезубец, Финляндия»; хронограмма 1703); в обрезе надпись: «NAVIGATIONE IN MARE BALTNICO STABILITA» («Плавание по Балтийскому морю установлено»). В подписи Мюллера содержится ошибка — написано «BALTNICO» вместо правильного «BALTICO», ошибку эту копировали и позже — она есть на штемпелях Калашникова, Климова и Иванова. На мюллеровском штемпеле есть еше одна ошибка — слитное написание O и Е в слове «MOENIA», из-за чего оно читалось как «MCENIA»; позже ее исправили.

Привлекает внимание необычное сооружение, которое Минерва, изображенная на реверсе медали в память основания Петербурга, держит на колене. Это Кроншлот, первый из фортов будущего Кронштадта. В серии памятных петровских медалей это единственное сооружение, упоминаемое дважды, — есть и отдельная медаль в память сооружения Кроншлота, что подчеркивает особое значение, которое Петр и его окружение придавали данному событию и связанной с ним истории.

Все лето 1703 года шведская эскадра адмирала Нумерса продолжала крейсировать в Финском заливе. Петр, ожидая нападения, укреплял вновь заложенный Санкт-Петербург. Лишь осенью вражеская эскадра ушла зимовать в Швецию. Узнав об этом, император приказал промерить глубины в Невской губе (и сам в этом участвовал), и ему доложили, что пройти к городу можно лишь по узкому фарватеру между островом Котлин и южным берегом залива. Чтобы держать фарватер под обстрелом орудий, Петр принял решение построить укрепление прямо в водах залива, на отмели вблизи острова Котлин, а позже поставить батареи и на самом острове. Макет крепости был сделан под руководством самого Петра по проекту архитектора­фортификатора Доменико Трезини и прислан из Воронежа в конце года.

Зимой солдаты полков Толбухина, Островского, Трейдена и Гамонтова начали рубить огромные ящики-ряжи, которые заполнялись камнями и опускались под лед. Затем на этом основании искусственного острова были сделаны деревянный помост и трехъярусная десятигранная башня под островерхой крышей с флагштоком. Сторона грани была 9 метров, наибольшая ширина башни 29 метров, высота 37 метров. Форт был вооружен четырнадцатью орудиями. Седьмого (18) мая 1704 года крепость получила название Кроншлот («Коронный замок») с отдельным приказом коменданту защищать цитадель «…до последнего человека».

Уже через месяц Кроншлот вступил в бой с эскадрой вице-адмирала де Пру, состоящей из линейного корабля, пяти фрегатов и восьми небольших судов. Эскадра прикрывала восьмитысячный корпус генерала Мейделя, наступавший на Петербург по суше. По­видимому, для шведов было сюрпризом появление невиданного укрепления прямо на воде — они не решились подойти близко, несмотря на большое превосходство в артиллерии. На дальней дистанции небольшие размеры форта сыграли положительную роль — ни один снаряд в форт не попал.

Шведы ушли (Мейдель был разбит), но в 1705 году эскадра адмирала Анкерштерна (в составе которой было 22 корабля, в том числе семи шестидесятипушечных фрегатов) вышла для захвата Петербурга. На этот раз ей противостоял молодой Балтийский флот под командованием адмирала Крюйса: восемь двадцатичетырехпушечных кораблей, четыре малых фрегата, пять галер. Кроншлот, русская эскадра и береговые батареи сделали свое дело: атака была отбита, десант сброшен в залив и более уже шведы не предпринимали попыток взять город с моря. Позднее форт был заново отстроен в камне и расширен, возле него в 1854 году установили первое в мире подводное минное заграждение. Это защитило город во время Восточной Крымской войны (1853–1856), когда англо­французская эскадра не решилась нанести удар в самое сердце империи (журнал «Антик.Инфо» писал о фортах Кронштадта в № 36/37, 2006).

На аверсе медали в память строительства Кроншлота изображена крепость, на ранних мюллеровских штемпелях по бокам — два корабля, на поздних копиях их нет. Надпись: «PALLASQVEM CONDIDIT ARCEM IPSA COLIT. VIRG.» («Сама Паллада защищает крепость ею основанную. Вергилий»). Надпись под обрезом: «CRON.SCHLOS MEDIA HICME A RVSS. IMP. EXTRVCTA» («Кроншлот среди зимы российским императором построен»). Цитата из Вергилия дана неточно (так же как и следующая — из Овидия), в слове EXTRVCTA ошибка, правильно — EXSTRVCTA. На реверсе надпись: HIBERNEO TEMPORE NIDIS INCVBAT ALCYONE. TVM VIA TVTA MARIS. OVID. META. В переводе это означает: «На море путь безопасен, когда альциона (алкион — зимородок по-гречески) в гнезде своем». Это цитата из произведения Овидия «Метаморфозы».

В античном мифе Алкиона (Альциона), жена фессалийского царя Кеика, узнав о гибели мужа в плавании, бросилась в море и была обращена Зевсом в птицу­зимородка, о чем написал Овидий в «Метаморфозах». По поверью моряков, зимородок в гнезде предвещает благоприятное плавание. На реверсе изображен зимородок в гнезде и корабли, плывущие по морю. Справа на берегу — богиня Паллада (она же Минерва в римской мифологии), одной рукой указывающая на зимородка, а другой держащая копье; у ее ног навигационные инструменты. Под обрезом надпись: «MARIS FINNICI SECVRITAS» («Безопасность Финского залива»). На ранних медалях Мюллера была и гуртовая надпись «SIC REDIT AD DOMINUM QUOD FUIT ANTE SVVM» («Так возвращается к господину то, что ранее ему принадлежало»), на поздних медалях и копиях ее нет. Медаль, соответствующая замыслу Мюллера, была выполнена в меди по более позднему штемпелю работы Т. Иванова. Лот был продан на аукционе «Гелос» в марте 2006 года за 600 долларов при эстимейте 600–700 долларов.

Медаль «В память сооружения Кроншлота». Копия Т. Иванова (без подписи). Медь. Вес 48,36 г; диаметр 45 мм

Чаще штемпель реверса сопрягался с портретным штемпелем, как на красивой серебряной медали «В память сооружения Кроншлота». Мы уже отмечали, что эстимейт таких серебряных медалей на отечественных аукционах в настоящее время обычно составляет 1500–1700 долларов. Периодически они появляются и на западных аукционах. Серебряная медаль «Основание Санкт-Петербурга» (вес 59,1 г; копия гравера С. Юдина) была продана на 103-м аукционе известной нумизматической фирмы Gorny & Mosch в Мюнхене в 2000 году за 2500 немецких марок, такая же медаль на 131-м аукционе Gorny & Mosch в 2004 году была продана за 800 евро. Более редкая серебряная медаль «В память открытия мореплавания по Балтике» работы О. Калашникова на 103¬м аукционе Gorny & Mosch в 2000 году ушла с молотка за 4000 немецких марок, такая же на 131-м аукционе в 2004 году — за 3300 евро

В заключение отметим: медали обладают несомненной привлекательностью в качестве предмета коллекционирования. Эти красивые редкие вещи востребованы рынком, имеют реальную рыночную стоимость, они ликвидны, и их цена постоянно растет.

В отличие от крупных монет медали, выполненные часто теми же граверами, соответствуют конкретному и, как правило, выдающемуся событию.

Медали являлись штучными уникальными предметами, и граверы вкладывали гораздо больше своего мастерства и души в штемпели, осознавая, что в этот момент они являются не просто «мастерами­резчиками монетного двора», а художниками­медальерами.

Тиражи медалей исчисляются лишь сотнями штук. К сожалению, точное количество не всегда удается установить даже по архивным данным, но можно предположить, сколько медалей было изготовлено, по «времени жизни» штемпеля.

Поскольку памятные медали по своему назначению были предназначены для хранения в качестве реликвии, то гораздо чаще можно встретить штемпельный блеск на петровской медали, чем на рубле той же эпохи.

Наконец, медальерное дело — это искусство, его изучали в академических классах, им интересовались и занимались аристократы и даже августейшие особы. Медали, выполненные в драгоценных металлах, не только не замечают бега времени, но и подобны произведениям ювелирного искусства — недаром коронованные особы украшали ими свои мюнцкабинеты.


В начало раздела "Ордена,медали">>>